КВАРТЕРОНКА. Майн Рид
спросила она с удивлением, – разве окороков было не довольно. Антоан! вы отдали все?
– Нет, не то, – отвечал капитан, – не эта причина, благодаря вашему великодушию. Вы видите эти огни?
– Да – так что ж?
– Это Бренжье!
– О! неужели, неужели?
– Да – и вам надо выйти здесь.
– И таким образом вы должны отказаться от бега?
– Конечно.
– Так, разумеется, я здесь не выйду. Что для меня значит один день? Я не так стара, чтобы пожалеть один день. Ха-ха-ха! Вы не откажетесь от вашего бега, и от репутации вашего прекрасного парохода из-за меня. Не думайте о том, чтобы останавливаться для меня, любезный капитан! Везите меня дальше. Я могу воротиться утром!
Громкие крики приветствовали эти слова, и капитан, бросившись к лоцману, отменил свое последнее приказание.
Красавица летит вперед, нагоняя свою соперницу. Ближе и ближе подвигается она – наконец они рядом!
Она впереди – капитан махает шляпой – и раздаются крики торжества!
Едва первые звуки этих криков разнеслись в полночном воздухе, как их прервал взрыв, потрясший воздух, воду и землю! Обломки дерева, люди полетели к верху, дым наполнил воздух, и дикий крик отчаяния раздался в темноте ночной!
Глава X
СПАСИТЕЛЬНЫЙ СНАРЯД
Потрясение, не похожее ни на что о чем я слышал, показывало свойство катастрофы. Я тотчас убедился, что котел лопнул: так оно и было.
В эту минуту я случайно держался за регели – а то и я полетел бы вместе с другими.
Сам не зная, что я делаю, я бросился в главную каюту. Там я остановился и огляделся вокруг. Вся передняя часть парохода покрыта дымом, и уже горячий пар пробивался в каюту.
Опасаясь сгореть, я бросился на палубу, но по счастливой случайности пароход шёл кормою к ветру, который разносил прочь эту опасную стихию.
Машина молчала, колеса перестали вертеться, труба не бросала уже искр, но зато крики людей, ругательства, проклятия, пронзительные крики женщин, стоны раненых и утопавших – все страшно раздавалось в ушах.
Дым отчасти рассеялся, и я мог рассмотреть переднюю часть парохода. Совершенный хаос поразил мои глаза. Буфет со своими принадлежностями, тент, штирборд с рулем были снесены, а огромные железные трубы повалились на палубу! С первого взгляда убедился я, что капитан, лоцманы, все, кто только находился на этой части парохода, должны были погибнуть!
Разумеется, подобные размышления пробежали в голове моей с быстротой молнии. Я чувствовал, что я был не поврежден, и первая естественная мысль моя была о сохранении моей жизни. У меня осталось настолько присутствия духа, чтобы сознавать, что нечего, опасаться второго взрыва, но я приметил, что пароход был поврежден до такой степени, что наклонился на один бок. Как долго будет он плавать?
Едва я задал себе этот вопрос, как мне дам был ответ, голосом, закричавшим с ужасом:
– Великий Боже! пароход идет ко дну!
Это известие сопровождалось криком «пожар!» и в ту же минуту яркое пламя взвилось к небу!
Мысли оставшихся