Раса, язык и культура. Франц Боас
что кровосмешение такого рода существовало еще очень давно. Теоретически число предков каждого живущего ныне человека от поколения к поколению умножается на два, так что десять поколений (или примерно 300–350 лет) назад у каждого было бы 1024 предка. Таким образом, примерно 600 или 700 лет назад на каждого человека приходилось бы более миллиона предков. Учитывая неподвижность населения и тот факт, что предки у братьев и сестер нередко совпадают, такое увеличение численности, разумеется, совершенно невозможно, из чего следует, что очень большое число предков на самом деле суть одни и те же люди, а значит, значительную роль сыграло кровосмешение.
Подобных «потерянных предков» становится тем больше, чем дальше мы уходим в прошлое и чем однороднее население. Очевидно, что особенно в землевладельческой группе семей, которая из поколения в поколение остается на одном и том же месте, случаи кровосмешения нередки. Данные статистики доступны лишь по некоторым сельским общинам и высшему европейскому дворянству. По генеалогии всех этих семей мы видим, что предков значительно меньше. Как показывает количественный анализ генеалогии высшего дворянства Европы [32], в шестом поколении родословной было всего четыре предка вместо 64, а в двенадцатом – 533 вместо 4094. Похожие цифры наблюдаются и в устойчивых деревенских общинах Европы. Благодаря такому смешению и общему происхождению, каждая отдельная семья дает достаточно полное представление обо всем населении, или, как мы могли бы выразиться, все население однородно, ибо все семьи имеют одинаковое происхождение. С другой стороны, в популяции, возникшей в результате недавнего переселения народов и объединяющей людей из самых разных частей света, одна семья не сможет быть показательным представителем всего населения, ибо разные семьи будут восходить к совершенно разным предкам. Поэтому чем больше среди семей будет представлено разных родовых линий предков, тем менее однородным будет население. Чтобы доказать эту точку зрения, представим сообщество, состоящее из белых и негров, в котором белые постоянно вступают в браки между собой, а негры – между собой. Очевидно, что в такой популяции одна семья будет представлять не все сообщество, а только часть, к которой она принадлежит. С другой стороны, если бы в некоем обществе белые и негры в течение длительного времени вступали в смешанные браки, как в случае так называемых бастеров Южной Африки – народа, в значительной степени происходящего от голландцев и готтентотов, в котором это смешение продолжалось весьма долго, – население его было бы однородным, ибо происхождение всякой семьи восходило бы практически к одной и той же родовой линии[33]. Следовательно, однородность и чистота расы – отнюдь не одно и то же. С другой стороны, в неоднородной популяции, в которой каждая часть является сравнительно чистой, каждая отдельная семья будет мало меняться из поколения в поколение, притом что семьи, составляющие всю популяцию, будут сильно отличаться друг от друга. Население американских