Хороший братец – мертвый братец. Владимир Медведев
кто подловил?
– Никто. Случайно вышло, – объяснил старик. – География подвела. Он ведь рядом с церковью, сам знаешь, живет. А на неделе отцу Василию привезли из Сосновки одержимую старуху. Отец Василий, как обычно, отчитал, приказал «изыди», бесы из старухи и вылетели. Куда им деваться? Пометались туда-сюда. Глядят, у Казлаускаса в хозяйстве хряк, бесы, недолго думая, в него заселились.
– Почему в хряка? – удивился Матвей.
– Так уж у них, бесов, водится, – ответил дед. – Читал небось.
– Дед, ты их видел? Какие они? – спросил Матвей.
– Обыкновенные. Бесы как бесы.
– Как на картинках?
– На картинках – это образы, в жизни они другие.
– С крыльями? С козлиными мордами? С рогами? Когти есть?
– Ты хоть слушаешь меня? – рассердился дед. – Говорю тебе: другие…
Матвей судил по голосу и представлял беса в человеческом облике. Невозможно вообразить, чтобы безобразная рогатая тварь с перепончатыми крыльями разговаривала столь зычно и сановито. По его представлениям, Магардон одет в дорогой серый костюм с бордовым галстуком, как и подобает большим чиновникам, каких показывают по ящику. Дед не внес изменений в этот образ. К тому же в дедовом рассказе имелось противоречие, которое Матвей вначале не мог для себя изъяснить, а теперь понял, что именно его смущало.
– Дед, почему ты говоришь «бесы», когда бес один?
– Кто ж считал.
– Так много их или мало?
Старик замешкался с ответом и даже вроде смешался: как же, числится всезнающим, а простая задачка ставит в тупик. Однако выкрутился:
– Это у тебя надо спросить. Ты у нас главный по бесам.
Перевел стрелки на собеседника, пусть тот отбрыкивается. А Матвею что? С него насмешки как с гуся вода. Опять с вопросом полез:
– Кабан-то сильно сопротивлялся? Чувствовал, поди, что кто-то в него лезет.
– Ему хоть бы хны, – сказал дед. – В него кто хошь вселяйся, он даже не хрюкнет.
– Дальше-то что было?
– Ничего не было. Ты кабанчика приобрел.
– Про старуху объясни, – попросил Матвей, завороженный рассказом. – Как в ней бес завелся?
– Бог, выходит, попустил. Фактически разное рассказывают. Впрочем, точно никому не известно.
– Зато я знаю, – грозно сказал Матвей. – Знаю, кто виноват и что делать. Сперва Козлу морду начищу, а потом приведу за шкирку, пусть забирает своего беса.
– Опоздал, – сообщил дед. – Казлаускас с самого ранья вещички собрал, запер дом, забрался в свою «Ниву» и был таков. Даже с соседями не попрощался. Да он ни с кем и не дружил.
– Где ж его искать?
– Где всех – в Москве. Где ж еще? Иль, глядишь, в независимую Литву подался, подальше от греха.
Матвей сплюнул в бессильном негодовании:
– Вот сволочь!
– Ты, главное, Бориса Николаевича не обижай, – посоветовал дед. – Он-то ни в чем не виноват.
– Кто таков? –