Ясения. Osolio
«папочка», от чего девушка обреченно взвыла и подняла трубку. Она зажмурила глаза, слыша грозные крики папы. Зная своего отца, девушка понимала, что собака лает, но не кусает, но почему-то в этот момент ей показалось, что сегодня настанет первый день, когда его угрозы отлупить ремнем все-таки станут реальностью. Когда крики отца прекратились, он бросил трубку, оставляя потерянную Ясению таращить свои голубые глаза-блюдца на попутчика. Елисей лишь коротко улыбнулся.
– Красивая мелодия.
– Одна из моих любимых песен. – Призналась девушка, чувствуя, как начинают гореть не только уши, но и щеки.
– Значит, твоя тема – альтернативный рок?
– Можно сказать и так. – Улыбка тронула ее губы. – А что ты слушаешь?
– Ты сочтешь это за подкат. – Хмыкнул Елисей, сунув руки в карманы и пиная попадавшиеся под его ноги камушки.
– Неужели?
– Ага.
– Нет ничего плохого в том, что ты слушаешь K-POP, – подшутила над ним Сенечка. Собеседник рассмеялся, а Ясения в очередной раз заострила внимание на то, что ей было приятно слышать этот звук.
– Обожаю молодых корейских мальчиков, – он поиграл бровями, вызывая смех у Ясении. – У тебя красивый смех.
– У тебя тоже.
Их глаза встретились, и они оба ощутили неловкость. Сами не заметив как, они дошли до белоснежной машины Ясении. Расставаться не хотелось, но расправа над непослушной дочерью ждать больше не могла.
– Спасибо еще раз, – произнесла Ясения, пряча глаза. Она теребила ручку свей сумки, пытаясь унять нахлынувшее на нее смущение.
– Теперь мне придется провожать тебя каждый день, – заявил защитник. Он сказал это не подумав, и теперь боялся, что его фраза будет воспринята в штыки, но этого не произошло. Девушка лишь улыбнулась.
– Пока.
Машина тронулась с места, разрывая их зрительный контакт. Первый учебный день начался насыщено. Она даже не ожидала, что начало её взрослой жизни примет такие повороты. Она чувствовала, как горело её лицо. Дома её встретил обозленный отец, который кричал так громко, что стены дрожали в особняке. Гошка и мама были выгнаны из кабинета отца. Он хлопал руками по столу, ругаясь на дочь из-за собственного волнения.
– У нас есть негласные правила, – говорил он. – Ты должна быть дома в девять вечера!
– Прости, пап, – только и повторяла девушка. Она чувствовала свою вину перед любящим отцом.
– Что ты заладила, как попугай! Ночью что угодно может произойти! Ты – молодая красивая девушка! Мне что, приставить к тебе охрану?
– Не нужно. Такого больше не повториться.
– Значит так, Ясения Лукоянова, – успокоившись, устало упал на свой стул отец. – Месяц под домашним арестом. Строго из дома в институт и обратно. А если ты и дальше будешь проявлять такое неуважение к нашим правилам, поедешь учиться в Англию, ясно?
– Я не поеду учиться на управленца, папа.
– Если мы идем на уступки, соглашаясь с твоим отказом принимать мои дела в будущем, то и ты, будь добра принимать наши условия. Ты не простой