Надо жить. Анна Морозова
ни с обедом, ни с ужином. Разогрела в духовке половину купленной пиццы, пожалела, что не взяла тогда пива, потом вспомнила про тонкий лучок, который растет на грядке у Натальи Александровны, вышла на крыльцо. Пес поднялся, иначе она не могла бы широко открыть дверь. Настя вернулась и снова вышла с куском пиццы и с телефоном. «Ты ешь, а я тебя сфоткаю». Пес благосклонно принял угощение и согласился на фотосессию.
«Вот, пришел ко мне сегодня, помогал опрыскивать. Не знаете, чей?» – написала Настя, отправляя фотографию хозяйке дома. Ответ пришел сразу же: «Ни разу не видела. Дам информацию в чат. Как у вас там, не очень похолодало? Хорошо, что успели с опрыскиванием, пока ясная погода».
Пицца оказалась вполне съедобной и даже вкусной. Про лук Настя забыла. Заварила чай и налила полную чашку, положив побольше сахара. Мама всегда ругала ее за пристрастие к сочетанию сладкого и острого. «Как можно бутерброд с сервелатом запивать сладким чаем, смотреть противно!» – возмущалась она. Игорь тоже в первый раз округлил глаза на сладкий чай и блин с копченой рыбой. Это они Масленицу встречали давным-давно, в клубе собаководов. Кстати, только уточнить… Она полезла в телефон. А ведь и правда, бывают черные овчарки! И даже лохматые! «Значит, ты у нас черная овчарка. Ну что же, это почти как белая ворона».
Настя задумчиво мыла чашку, сметала крошки со стола. Тишина обнимала ее, погружая в теплое состояние покоя и какой-то ей самой непонятной надежды, что все будет хорошо. Теперь к себе наверх! Вода там еще осталась, а то ведь опять пить захочется. Все-таки островатая пицца, удивительно, что пес съел. Или из вежливости? Вспомнив про пса, Настя взяла под мойкой небольшое пластиковое ведро, наверное предназначенное для овощей, сполоснула его, налила воды и вынесла на крыльцо. Пес охотно стал лакать, потом осторожно ткнулся мокрым носом в ее руку. «Тебе вечером обещали котлет вынести», – тихо сказала ему Настя.
Поднявшись наверх, она удобно расположилась за столом и приготовилась делать задания по первой неделе курса Кэмерон, которые остались недоделанными в городе. Еженедельно предписываемое «творческое свидание» она себе тогда устроила, прогулявшись после работы до большого аквариумного магазина. Когда-то они регулярно туда заходили с сыном, а тогда ей захотелось сделать это только для себя. «А Кэмерон ведь права, это совсем другое, если идешь без никого», – записала она тогда в утренних страницах. Там дальше шло задание «Вспомните трех врагов вашей творческой состоятельности», и она тогда написала целый эмоциональный рассказ с мамой в главной роли. «Меня Бог отвел, и я не стала актеркой, – выговаривала ей мама, которая увидела на столе дочери тетрадь со стихами и прочитала несколько из них. – А ты что удумала? Я поэт, зовусь я Цветик, от меня вам всем приветик! Да ты хоть биографии поэтов почитай, дурочка! Все или распутники, или пьяницы, или безбожники, или самоубийцы. Или даже всё одновременно. Хочешь такой стать?» Настя, которой тогда было столько же, как сейчас ее сыну, молчала. Это было единственным спасением – молча ждать, когда все закончится.
«И что ты такое пишешь:
Как