Легенда о Тиле Уленшпигеле и Ламме Гудзаке, их приключениях отважных, забавных и достославных во Фландрии и других странах. Шарль де Костер

Легенда о Тиле Уленшпигеле и Ламме Гудзаке, их приключениях отважных, забавных и достославных во Фландрии и других странах - Шарль де Костер


Скачать книгу
ты ещё хоть раз ударишь брата, – он ведь добрый и кроткий, как ягнёнок, – то я тебя посажу в чёрную угольную яму. Но там не я тебя буду держать за уши, а придёт красный чёрт из ада и разорвёт тебя своими когтями и зубами, длинными, как вилы.

      От ужаса девочка не могла поднять глаз на Клааса и подойти к Ламме и спряталась в юбки матери. Но, войдя в город, она стала кричать:

      – Угольщик побил меня; у него в погребе чёрт!

      Однако с тех пор она уже не била Ламме, вместо этого она заставляла его работать на себя. И добродушный малый исполнял охотно всякую работу.

      А Клаас отнёс по дороге улов в одну усадьбу, где у него всегда покупали рыбу. И дома сказал жене:

      – Смотри, что я нашёл в брюхе у четырёх щук, девяти карпов и в полной корзине угрей.

      При этом он бросил на стол два флорина и патар.

      – Почему ты каждый день не ходишь на рыбную ловлю? – спросила Сооткин.

      – А чтобы самому не попасть в сети к общинным стражникам, – ответил Клаас.

      IV

      В Дамме отца Уленшпигеля, Клааса, называли Kolldraeger, то есть угольщик. У него были чёрные волосы и блестящие глаза; кожа его была под цвет его товара, за исключением праздничных и воскресных дней, когда в его домике было в большом ходу мыло. Был он приземистый, коренастый, крепкий и всегда весело улыбался.

      Когда день кончался и спускался вечер, он шёл в какой-нибудь трактирчик по дороге в Брюгге, чтобы промыть свою забитую углем глотку добрым пивком. И по пути все женщины, вышедшие на крыльцо, чтобы подышать свежим воздухом, встречали его дружеским приветом:

      – Добрый вечер, светлого пива, угольщик!

      – Добрый вечер, бдительного мужа, – отвечал Клаас.

      Девушки, возвращаясь толпами с полей, становились рядом, загораживая ему дорогу, и требовали выкупа:

      – Что дашь за пропуск: красную ленту или золотые серьги, бархатные сапожки или флорин в кошелёк?

      Но Клаас обхватывал какую-нибудь из них руками, целовал её в щеку или шею, смотря по тому, какой кусок этого свежего тела был ближе к его губам, и говорил:

      – Остальное, красотки, получите от своих возлюбленных, только попросите.

      И девушки разбегались с хохотом.

      Дети узнавали Клааса по его звонкому голосу и топоту сапог. Они бежали к нему навстречу и кричали:

      – Добрый вечер, угольщик!

      – Благослови вас Господь, ангелочки, – говорил он, – только близко не подходите, а то я сделаю из вас арапов.

      Однако малыши, народ отважный, подходили; тогда Клаас хватал смельчака за куртку, проводил своей чёрной пятернёй по его свежей мордочке и так отпускал его, хохоча сам, к великой радости всех ребят.

      Сооткин, жена Клааса, была хорошая хозяйка, она вставала с солнцем и хлопотала, как муравей.

      Вместе с Клаасом она обрабатывала поле, и оба впрягались в плуг, точно волы. Плуг был тяжёлый, но ещё тяжелее была борона, когда приходилось деревянными зубьями разрыхлять


Скачать книгу