Свидетели Завода, или Неотоксичный мир. Бесподобный психологический триллер про офисную жизнь, IT и не только. Никита Переста
ей было около 36 лет, но выглядела она старше, лет на 40.
На самом деле, когда я оформился и стал ходить на работу, в первые недели был, мягко говоря, бардак. Я даже не знал, а кто же у меня, собственно, начальник – говорили, что он на больничном, скоро выйдет в офис и т. д. Я ожидал увидеть совсем другого человека, помня выступление Каспера на мероприятии для студентов. И тем удивительней, когда в один прекрасный день в кабинете появилась тётя Лиля. Она пожала мне руку и представилась:
– Меня зовут Лилия. Думаю, поладим.
– А где Каспер?
– А его уволили. Плохие отношения с руководством. Ты разве не заметил, что больше нет оранжевых футболок? Его подразделение расформировали и создали новых «тигров». Теперь я за него.
И она стала мне показывать, как правильно заходить в кабинет, куда ставить обувь, как вообще тут вести себя по понятиям :).
Скоро я понял, что в 1С тётя Лиля мало что смыслит. Никакого опыта работы в программировании и аналитике у неё нет. Да и айтишниками она никогда не руководила – только отделами продаж и персоналом, состоящим из каких-нибудь тёть Срак. И эту манеру управления она перенесла на айтишников в цех на Завод. Обращались мы к ней на «вы», в открытую она ни с кем не «дружила», предпочитала сидеть на отдалении, общаться холодным тоном и вступать в диалоги, когда требует необходимость. Истерик и чрезмерной эмоциональности у неё не было, это был человек вполне обычного, среднего по эмоциональности темперамента. Могла прикрикнуть на кого-то, но без особой агрессии, и её слушались. В рабочие дела программистов она не вмешивалась, соответственно, работать не мешала.
И, как ни странно, поладил я с ней довольно быстро, это было гораздо легче, чем со всякими бывшими айтишниками, перешедшими в разряд «управленцы». При всей свой «холодности» и «суровости» она быстро поняла, что я сыч, гонки за «часами» не веду, на переработки не акцентирован, поэтому чрезмерной работой она меня не закидывала (да и в цеху было полным-полно «крутых» специалистов, за спинами которых мне можно было спокойно отсидеться :)). После того, как я ей рассказал о конкурсе на стажировку за границей и о том, что мне надо часто бегать в университет по бюрократическим делам, в наших взаимоотношениях выросла следующая договоренность:
«Лев, ты можешь творить в рабочее время всё что тебе угодно, находиться где угодно и работать откуда угодно. Главное, чтобы твои задачи были сделаны».
И выданным мне кредитом доверия я отлично воспользовался и ни разу не подвёл.
Свои негативные черты в первый год тётя Лиля старалась не проявлять. На тот момент был виден разве что её не слишком уместный циничный юмор и то, что наедине обсудить с ней какие-то моменты было практически невозможно – всё обсуждалось публично при всём цехе, что было крайне странно и неэтично. А ещё она любила выделить или отчитать кого-нибудь при всех. Один раз статус «любимчик начальника» получил и я, когда тётя Лиля заявила