Эриния. Месть огня. Олеся Проглядова
то, что Кира вдруг всхлипнула и одним прыжком из положения лежа переместилась туда. Раздался тихий стон боли. Я поднялась и побежала к ней.
На поляне никто не стоял. Это висело тело эринии, подвешенное вверх ногами, чтобы удобнее было спускать кровь. Она натекла огромной лужей и чернела в темноте. Я пригляделась. В крови виднелись узоры, а сама она образовывала правильную пятиконечную звезду.
Я посмотрела в лицо растянутой меж ветвей женщины. Это была Оливия. Я почти не знала ее, видела всего несколько раз в компании Старших, но знала, что Кира была ее подругой.
– Оливия, Оливия, Оливия, ну открой глаза, слышишь, дурында? – бубнила Кира, сотрясаемая рыданиями.
«Странная просьба, – подумала я. – Глаза же у нее открыты». В них читалась боль, и я как наяву снова услышала свое имя.
Оливия была безвозвратно мертва. Над ее телом потрудились так, что она уже точно не смогла бы ожить, уж на что мы, эринии, способные. Было видно, что она сражалась за свою жизнь, но встретилась с кем-то намного сильнее.
Кира рыдала. Ее плечи вздрагивали в такт всхлипам. Я, присев, осторожно положила ладонь на ее руку. Кира резко отстранилась и вскочила на ноги, кинувшись к качающемуся трупу. Одним движением она перерезала веревку, что растягивала подругу среди ветвей, и бережно уложила ее, гладя по лицу и рукам.
– Кира, нам надо вызвать сестер, – попыталась я привести ее в чувство. – Давай перенесем Оливию домой и придем с подкреплением.
– Нет! – Кира и правда пришла в себя, но не так, как мне бы хотелось, – ее обуревала жажда справедливой мести. – Нет! Следы исчезнут. Ну давай, найди того, кто сделал это. Ты можешь! Тело Оливии еще хранит его магический отпечаток. Ну же! – дернула она меня. – Руку клади!
– Кира, мы не знаем, кто это был. Нам нужно…
– Быстро! – заорала она. Я послушно опустилась на колени у тела Оливии и протянула над ней руки. Ничего не было. Осмотрелась вокруг, походила. Никаких следов. Я пожала плечами и отпрянула, когда Кира вскочила, принюхиваясь и по-собачьи водя носом. Она выхватила из лужи кинжал Оливии, уже явно мертвый, как и сама эриния, и провела рукой над лезвием.
– Что там? – мягко поинтересовалась я.
– Кровь.
– Она тут везде, – сказала я.
– Кровь убийцы. – Кира торжествующе рубанула рукой и буквально впихнула мне в ладонь скользкий от крови кинжал. Это было как разряд током. Я конвульсивно, со всхипом дернулась и вдохнула через зубы, ощутив боль Оливии, а главное, распознав ее призыв к справедливости и торжество убийцы. В абсолютной тьме появился мерцающий след, ведущий вдаль, как Млечный путь. Он требовал, чтобы я немедленно двинулась по нему, звал, манил.
– Идем, – просипела я, ведомая только этим призывом, и рванула по искрящейся дороге, не в силах больше сопротивляться.
Через несколько километров, уже в рассветных лучах, мы вышли к небольшому ручью, за которым стояла охотничья сторожка – столь ветхая, что странно было, как она еще не развалилась. Я показала Кире на