Реквием по Европе. Карин Кнайсль
собак, в том, что формула российского отравляющего вещества нервно-паралитического действия «Новичок» – дело моих рук и что я, таким образом, причастна к отравлению русского блогера Алексея Навального, я поняла, что в центре Европы вновь началась охота на ведьм вплоть до обвинений в отравительстве. Двумя годами позже, с началом СВО на Украине, политические дискуссии свелись к борьбе добра со злом. Во всей Европе, за исключением Венгрии, развернута пропаганда черно-белого мышления. Это больше не Европа договорных отношений и правовых основ. Взрослые люди ведут себя, как строптивые подростки шестидесятых годов.
В восточном обществе можно многое критиковать. Я сознательно прибегаю к старому термину «восточный» вместо «арабский» или «ближневосточный», поскольку есть кое-что, в чем этот регион превосходит Западную Европу. Там есть полутона, поэтому есть консенсус, допускающий сосуществование людей, если уж не получается жить вместе. Европа же, напротив, в последнее время практикует тоталитарное мышление по принципу «свой – чужой». Мерилом всех вещей тут стал русский вопрос. И, к большому удивлению, мне пришлось на собственном опыте испытать, сколь глубока ненависть к России и с какой силой она изливается на все, что хотя бы отдаленно может считаться русским. Как и многое другое, эта ненависть зародилась не в 2022 г., а гораздо раньше. Когда осенью 2019 г. мою книгу для молодежи «Принц Евгений. От безвестности к европейскому признанию» перевели на русский язык, в австрийских газетах появились заголовки «Подозрительные делишки Кнайсль с Кремлем», а комментаторы строили догадки, что же Путин и Кнайсль замышляют в отношении Турции, если уж они сошлись на принце Евгении Савойском, который вошел в историю как победитель турок. Уму непостижимо, сколько злобы вмещает маленькая Австрия[2].
Вскоре стало понятно, что в Европе мне не выжить ни по экономическим причинам, ни чисто по-человечески.
В Ливане, где депутаты, в зависимости от того, к какому политическому клану они принадлежат, получают военную подготовку либо в Израиле, либо на службе у иранских радикалов, есть место для компромисса, который, однако, время от времени нарушается военными столкновениями. Жить и давать жить другим – в этом весь Ливан. Этого главного принципа либерального образа мыслей в Европе более нет.
Начавшись де-факто с Австрии, запрет заниматься своей профессией был вынесен мне во всех странах, входящих в ЕС. Мне запретили заключать контракты, меня исключили из всех организаций, где я с успехом работала многие годы. Анафема – прямой путь к общественной изоляции и финансовому краху. Никакой правовой основы у подобного нет, все это – лишь результат травли в прессе и общественного осуждения. Начинаешь защищаться – делаешься парвеню, изображающим из себя жертву. Такая систематическая травля может довести человека до крайности. Лично я была уже на грани, поскольку не видела другого выхода. Отнюдь не депрессия явилась причиной того, что много бессонных ночей
URL: https://www.diepresse.com/5734581/kneissls-prinz-eugen-im-moskauer-puschkin-museum? from=rss