Совет. Саша Григор
она, но тут же, покосившись на священника, неуверенно замямлила, – я знаю…, что церковь не одобряет…
СОН
Она ожидала увидеть, как минимум, нахмуренные брови, поджатые недовольно губы. Ожидала, но не увидела. Он сидел неподвижно, вытянув скрещенные в лодыжках ноги, сложив руки на груди, и сосредоточенно смотрел прямо перед собой. Лицо его было спокойным. Он слушал. Просто слушал.
– Это был очень необычный сон. Он был таким… белым… Нет, светлым. Нет… Да, он был… Он словно соткан был из белого света. Это было так странно… Я видела сон от лица другого человека. Я видела себя его глазами. Я чувствовала его эмоции, думала его мысли, ну, то есть я знала, что он думает. Не знаю, как это объяснить более точно…
Девушка замолчала, пытаясь подобрать более точные слова.
– Ладно, пусть будет так, – добавила она, немного подумав, и продолжила. – Мы находились в каком-то бусике молочного цвета. Мы куда-то ехали. Это было похоже на какую-то дальнюю поездку. Мест в бусике было семь: место водителя, одно рядом с водителем, во втором ряду было два места и три места в последнем, третьем ряду. Я, которая я, сидела сразу же за спиной водителя у окна, а я, которая другой человек, сидела в следующем ряду, правее от меня. Ну, той, которая я. Я-я сидела, повернувшись ко мне, и улыбалась. Это была такая спокойная и дружелюбная улыбка. Я-другая смотрела на меня как на лоха. Э-э-э… Простите, Батюшка, наверное, так нельзя говорить, – прервала она свой рассказ.
– Ничего. Лоха, так лоха, – улыбнулся отец Михаил. – Говори, как есть.
– Так вот, смотрела как на лоха. Именно лоха. Лоха, которого везут с собой только для того, чтобы он оплатил одну треть стоимости дороги. И узнает этот лох о своей миссии только после того, как пересечем какую-то черту, черту невозврата. А еще… Эта моя счастливая улыбающаяся физиономия вызывала довольство собой этого, другого, потому что подчеркивала наивное доверие, без которого бы лох не состоялся. Больше не было никаких иных мыслей, эмоций. Не было никаких сомнений. Я бы сказала, что внутри, то ли в душе, то ли в голове этого человека, было как-то непривычно пусто, это была какая-то… холодная пустота. Черствая пустота. Вот…
Она замолчала.
РЕАЛЬНОСТЬ
Пауза начала слишком затягиваться.
– Ты переживаешь из-за сна? – мягко спросил отец Михаил.
Она подняла на него удивленные глаза.
– Нет, что Вы! Я не придала ему никакого значения. По крайней мере, тогда. Подумала, чего только не увидишь во сне перед дорогой, – она улыбнулась. – Тем более, что я очень плохо спала: боялась не услышать будильник и проспать. Мы собирались в Прагу. Должны были ехать: я, моя сестра с мужем и детьми, брат ее мужа, Игорь, с семьей и еще какие-то родственники ее мужа. Я не знала, сколько нас человек будет, не знала, на какой машине поедем. Я не знала вообще никаких подробностей. Мне предложил поехать муж сестры. Я согласилась… Вообще-то, сестра как-то обмолвилась, что хорошо было бы сесть в одну машину, потому что тогда платить будет меньше.