Беседы о здоровье с профессором И. П. Неумывакиным. Александр Закурдаев
и внутриартериально при инфарктах, инсультах, гангренах и других острых заболеваниях с хорошим результатом.
И что вы думаете, обещанного звонка не было. Он хотя бы познакомился с предлагаемыми методами. Как вы думаете, почему? Я-то ответ знаю, я ведь много лет проработал в секретных учреждениях, хотя секретов уже никаких нет: предлагаемые методы и способы просты, надежны, сравнительно дешевы и они подорвут узурпированную и коррумпированную систему, который здоровый человек не нужен. Вот видите, какую я вам открыл тайну.
В России всего делают в год 300 или 500 таких операций, хотя нуждаются тысячи сердечных больных. А зачем, когда есть НКП, разработанное применительно к космическим условиям.
Эти костюмы могут использоваться где угодно, даже врач не нужен. Требуется только надеть костюм на больного и подключить его к компрессору. В институте Склифосовского костюм был подключен к компрессору, который стоял во дворе. Этот компрессор при работе сильно шумел. Днем еще ничего, но ночью это сильно мешало больным спать. Больные возмущались, жаловались, им объясняли, что от работы компрессора зависит жизнь людей. Потом компрессор бесследно исчез и все на этом закончилось.
Вот так пытались внедрить новую методику. Сегодня уже есть компрессоры, которые работают бесшумно, но эта система не используется.
– Вы получили государственную премию за создание лекарства, которое называется «фенибут». Что это за препарат?
Наиболее вероятное состояние, которое случалось в космическом полете, это эмоциональная, психологическая, нервная нагрузка. Представляете, человек садится в ракету и надеется, что все кончится хорошо. Но ведь бывали случаи, когда ракета взрывалась на старте. И только система аварийной посадки за несколько секунд выбрасывала космонавтов из люка космического аппарата далеко в сторону, и они оставались целыми и здоровыми. Но надо было пережить эти моменты.
Тогда все используемые лекарства-транквилизаторы (элениум, седуксен и др.) оказывали расслабляющее действие, и человеку после их приема требовалось полежать и отдохнуть. Но в космосе надо работать, а не спать, тем более в случае сложной ситуации.
Я собрал своих фармакологов, и спросил, от чего зависит работа нервной системы. Мне ответили, что от гамма-аминомаслянной кислоты. Я спросил, а почему нет соответствующего препарата. Мне объяснили, что это должна быть такая молекула, которая могла бы пройти через гематоэнцефалический барьер. Это своего рода паутина, которая не пропускает к мозгу практически ни одного лекарства. Успокаивающие транквилизаторы имеют общее действие, и через этот барьер не проходят. Я спросил, а почему не делают. Мне ответили, что не могут.
В это время проходило Всесоюзное совещание химиков. Я обратился к президенту химиков и попросил собрать умных химиков, которые смогут разработать нужное вещество. Собрали десять человек, пятеро из них сразу же отказались, затем еще трое и осталось два человека. Один из них сказал,