Псих. Антон Филинин
всех этих товарищей, и с ними поднял бы эту страну вверх тормашками. Устроил бы публичную казнь министров в центре столицы в конце концов. Никто нихуя не хочет делать. Сражаться никто не хочет. Что стоит всего-то навсего перерезать горло одной сотне сидящей на Банковой в Киеве? Или заминировать правительственные здания? Одно нажатие кнопки, детонатор сработал и вуаля. Этот день бы стал национальным праздником.
10
Поехал вчера к Валере за три пизды от моего дома. Он музыкант. В отличии от меня он закончил музыкальную школу. Я же в это время шлялся с гитарой по городу, играл Кино и Гражданскую оборону. «Один лишь дедушка Ленин хороший был вождь» была у них такая строчка. Давно я не занимался музыкой, а вот опять решил себя попробовать на этом поприще. Возможно даже это желание возникло от скуки. Надо же себя чем-то было занимать после Ксюши. Не пьянствовать же целыми днями! Дома у него признаюсь очень ухожено. Мне часто доводиться ходить к кому-то на квартиры, поэтому поверьте на слово, я знаю в этом толк. Может он просто усердно готовился к моему визиту? Может и готовился, но не он, а его подружка Алина. Нет, не та Алина, которая звонила мне ночью, другая. Они живут уже вместе два с половиной года. Я никогда, ни с кем так долго не встречался и не жил. Хватало меня максимум на девять, десять месяцев. Даже до года не дотягивал. Тех, с кем я и хотел быть дольше, не хотели быть дольше со мной. Обычная ситуация. Внутри нас приветствовали, стоя по центру гостиной, электронные барабаны. Забыл сказать. Я пришёл не один, а со своим старинным другом по парте Игорем Пискуревым. Собственно барабаны были его. Создать группу, записать альбом и прославиться была когда-то наша мечта. Чем дальше, тем чаще ко мне приходит осознание, что сегодня это нахуй никому не нужно. Я имею ввиду простого потребителя. Ему не нужна уже даже музыка, что тут говорить о стихах, литературе. Шоумен— вот современный кумир молодёжи. Тот, кто делает деньги из говна. К счастью или, к сожалению, в этом я бездарь. Написав тонны стихов, я не стал узнаваем даже в узких кругах местной, провинциальной интеллигенции, что уж тут говорить о всей стране… Да я, признаться честно, и не старался, всё это чуждо мне. Наивное представление, что сидя в каком-нибудь баре и читая приятелям стихи, меня услышит какой-то важный дядя, а лучше тётя. Пусть даже средних лет. Это, наверное, лучше. Которую я буду потом потрахивать, она и выведет меня на вершину поэтического Парнаса. Пока что, приехав в спальный район, мне приходится развлекать себя музыкой, строить из себя не зашедшую рок-звезду, чтобы окончательно не сбрендить.
11
Неужели я боюсь одиночества? Нет, чтобы в свой последний выходной сидеть дома, писать стихи, (как планировал) я сижу в пафосном месте, пью чашку кофе. Пол дня пью и всех рассматриваю. В этом баре работает мой друг Гена, тот самый, художник моего будущего сборника. Так как в кармане у меня оставалась последняя сотня, а настроение было выпить, он будучи человеком редкой породы великодушия, проносил незаметно маленькими порциями мой любимый виски.
Перекинулся