Нефрит. Сергей Баунт
как говорится, к этому стремился. Он был невысоким, в дядьку; здоровьем не отличался, в детстве, я помню, он постоянно болел; да и ничем не отличался, был каким-то невзрачным, незапоминающимся, словно стертым. Не спасали даже глаза, они были темные и живые, как у остальной родни, но он постоянно прятал взгляд, так что увидеть их можно было редко.
Как я помню, Борька с самого детства сторонился нас, остальных детей. Он не участвовал в коллективных играх, не бегал с нами купаться или гонять на великах. Он постоянно играл в одиночестве. Когда он стал подрастать, дядька стал таскать его на охоту и на рыбалку, но он и тут ничем не увлекся. Можно сказать, он был самым ярким представителем нового вида детей, как только появились компьютеры, игровые консоли, а позже смартфоны, он стал их самым преданным поклонником. По его просьбе у дядьки первым в поселке появилась антенна спутникового интернета. Поначалу это было удовольствие не из дешевых, но что не сделаешь для любимого сына.
С тех пор он почти не выходил из своей комнаты. Похоже, он даже ел прямо возле компьютера и, если бы его не силой не гнали в школу, вообще бы не отходил от монитора. Он и сейчас остался таким, а ведь парню скоро двадцать два. Дядька, хоть старался не показывать этого, любил младшего сына. По-моему, даже больше, чем Валерку, и Борис беззастенчиво пользовался этим. После школы дядька определил его в университет в Иркутске, заплатив всем, кому только возможно. Ему сняли шикарную квартиру, купили новый ноутбук, такой навороченный, что Валерка шутил, что такой компьютер есть только у Билла Гейтса и у нашего Борьки. Однако все это было зря – Борис три или четыре дня посидел на парах, а потом залип возле своего ноутбука и больше так и не появился в аудиториях. Через пару месяцев дядька отправил за ним Валерку, и тот вернул брата в родной дом. Я, думаю, если бы Валерка натворил такое, его бы изгрызли, а Борьке хоть бы что, ну не хочет учиться, и ладно, он и так такой умный.
По-моему, самым главным его качеством была скрытность, у него невозможно было узнать, что он думает о чем-либо. Он всегда увиливал от ответа. Я диву давался – как это человек в его возрасте не имеет своего взгляда на какие-то проблемы. Инфантильность его меня поражала.
При этом он действительно был умный, этого у него не отнимешь. Не просто хитрый, нет, он мог придумать такой неожиданный ход, чтобы не ходить в школу, что мы с Валеркой только разевали рты. Иногда мы могли уговорить его, чтобы он придумал что-нибудь и для нас, и он соглашался, но всегда мы за это должны были заплатить.
И еще у него была одна черта, которая роднила меня с ним, он тоже был психованный. Даже хуже, чем я. Если у него перекрывало, то он точно мог убить. Мы с Валеркой как-то пару раз вытаскивали его на мужское развлечение – массовые драки с другими районами, но после того, как он чуть не забил доской насмерть пацана из парковских, мы больше его с собой не брали. К счастью, психовать ему приходилось редко, и дядька, и тетя Тамара ублажали его как могли. Он был любимчик.
Сейчас,