Камень. Книга двенадцатая. Станислав Николаевич Минин
обликов, вовлеченных в этот самый романтизм…
– Ваня, – я вынырнул из темпа, – и на что ты намекаешь? Меня дела наших дворцовых и девиц из морского спецназа не касаются.
– Ошибаешься, царевич. – Кузьмин вновь взял кружку. – Тебя касается все, что происходит вокруг, в том числе и с твоей охраной! А если под видом романтической встречи идет заход на покушение? А если вражеские спецслужбы пакость какую удумали? А если?.. И опять «если»?.. Короче, одни проклятые «если», которых у тебя быть не должно! И ты, при твоих-то способностях, этот простейший экзамен не сдал. – Колдун вздохнул: – Твои каждодневные стандартные действия на подобные случаи?
Я вздохнул в ответ и поморщился:
– Ваня, а тебя не достало каждый раз засаду искать? Не утомило?
– Утомило, – кивнул он. – Но именно потому, что я постоянно ищу засаду, твой покорный слуга до сих пор жив. И тебе, царевич, если хочешь детей понянчить, данную практику необходимо взять за основу. Тем более в твоей ситуации с ватиканскими колдунами. Сначала собственную охрану полностью берешь на контроль, а потом, с приобретением привычки, и всех окружающих.
– Я же с ума сойду! – не выдержал я. – Да и чуйка подскажет, когда есть угроза!
– На чуйку надейся, а сам не плошай!
– Ваня, что случилось? Ты чего такой… злой?
– Да меня реально ватиканские колдуны напрягают! – Он вскочил. – Царевич, у меня тут одна идейка появилась, и она тебе точно понравится! Пойдем-ка на свежий воздух, а то атмосфера камбуза мне не особо нравится… – Кузьмин сделал характерное круговое движение рукой, а потом дотронулся пальцем до уха.
Я кивнул:
– Пойдем, но ненадолго, а то меня братья с закуской ждут.
– Мы мигом обернемся.
Ванюшина идейка была проста, как лом: он достает фотографии всех более или менее важных и заметных священников Ватикана, я их проверяю на принадлежность к колдунскому сословию и в случае подтверждения этой принадлежности тут же, не отходя от кассы, наглухо валю.
– Ваня, – я улыбался, – отвечу тебе примерной цитатой из одного очень неплохого фильма: «План надежный, как швейцарские часы!» Но…
– Что за «но», царевич? – напрягся Кузьмин. – Чего тебе не нравится?
– А точное подтверждение вины облика? Степень его участия в направленных против нас акциях? – перечислял я. – Да много еще чего. Короче, я не готов брать грех на душу и валить людей только за то, что они колдуны. – И, не дав Ванюше меня перебить, продолжил: – Есть другой вариант, кровожадный ты наш.
– Внимательно.
– Делаем все то же самое, но не валим наглухо, а начинаем этих самых колдунов напрягать по схеме, которую мы использовали с Тагильцевым, Бирюковым и контролером. Вдруг кто-то себя как-то и проявит.
– Согласен! – Довольный Ванюша потер руки. – Старшим Романовым ничего пока докладывать не будем, а завтра или послезавтра на свежую голову накидаем еще вариантов – вдруг чего вумного и надумаем. Я фотками католических обликов занимаюсь?
– Безусловно. И ты это, Ваня, – я улыбался, –