Королева Шабаша. Елена Паленова
Врачи?» ― мысленно переспросила я незнакомку и прислушалась к телефонному разговору, пытаясь выяснить, что происходит. Выяснила, что Эльза не в Ялте, а в Москве ― в какой-то частной клинике проходит реабилитацию после сложной операции на позвоночнике. Ведьмы и колдуны тоже болеют, да. Не у всех есть такие потрясающие способности к самоисцелению, как у меня. А ещё в ходе этого подслушанного разговора я поняла, что дочурка в курсе всех маминых дел. Вообще всех, включая магические. Сама она ни капли не одарённая, но знает, судя по всему, многое, если так спокойно рассуждает о ритуальных принадлежностях, которые мать поручила ей отправить почтой кому-то из знакомых. Мне не хотелось перемещаться в Москву, светиться там в клинике и допрашивать больного человека, поэтому я решила поболтать немного с ведьминой дочкой.
– Привет, ― поздоровалась вежливо, когда она пожелала маме скорейшего выздоровления и завершила телефонный диалог.
Девушке, испуганно отпрянувшей в сторону, на вид можно было дать лет двадцать пять, не больше. Замужняя, судя по обручальному кольцу. И явно беременная, судя по животику и характерной ауре. Бедняжка так сильно испугалась, что могла ненароком навредить себе и ребёночку, поэтому мне пришлось воспользоваться слабенькими успокаивающими чарами ― совсем чуть-чуть, для всеобщей пользы. Ну а потом мы обстоятельно побеседовали, в результате чего я ещё раз утвердилась в необходимости навести в Шабаше порядок.
Глава 4. По пути наименьшего зла
Эльза начала практиковать магию ещё в юности ― с гаданий, как это обычно бывает, и с приворотов. Быстро поняла, что на самом деле способна управлять магическими силами, поэтому попыталась расширить свой магический потенциал всеми доступными способами. Самоучка, как я и предполагала. Где-то она вычитала, что родных детей тёмным колдунам иметь не рекомендуется, поэтому почти в тридцатник Эльза заключила фиктивный брак ради того, чтобы удочерить Анечку. Приёмную дочь она, естественно, воспитывала без участия фальшивого папы, который до совершеннолетия девочки существовал только для статуса полной семьи.
– Я его даже не видела ни разу, ― призналась мне Аня. ― У нас был шкаф с мужской одеждой и гигиенические принадлежности в ванной, но это только для опеки на случай проверки. Мама всегда врала им, что он в командировке или на работе. А когда ненавязчиво намекали на отсутствие семейных фото, она говорила, что он не любит фотографироваться. В квартире тогда и намёка не было, что она магией занимается. Она всё прятала даже от меня. Я нашла её тайник лет в шестнадцать, наверное. Тогда же и узнала, что я ей не родная. Но она любит меня. Какая разница, родные мы или нет? Мама меня вырастила, воспитала, окружила любовью и заботой. Родных я даже искать не пыталась. Не хочу. О будущем нужно думать, а не цепляться за обиды прошлого. И она никогда не занималась при мне колдовством. Мы в другой квартире жили, а эту она купила как раз для своих дел после одного серьёзного заказа. Когда я замуж вышла, она сюда