Ночь стюардессы. Ольга Кучкина
столько времени муштровала свою душу, что теперь, как стойкий оловянный солдатик, могла выдержать и не такое. А вот при виде его обнаженной груди вдруг потеряла контроль над собой.
– Лежи, я посижу рядом.
Расставание
Ему нравились женщины. Ему нравились красивые женщины. У него был опыт общения с ними, сладкий и горький. У него был сладкий и горький опыт общения с женщиной, которая должна была стать его женой. Он поставил меня в известность об этом эпизоде своей жизни, чтобы между нами не оставалось недоразумений. Или чтобы увидеть мою реакцию.
Все у них было на мази, объяснились, заказали в ателье ему – костюм, ей – свадебное платье, купили кольца, родителям она нравилась, был назначен день, когда идти расписываться в ЗАГС, приглашены гости. Перед самым ЗАГСом он сказал будущей жене, что им нужно поговорить. Его тон не предвещал ничего хорошего. Наверное, она побледнела. Или покраснела. А может, закусила губу. Он сказал, что свадьбы не будет, он все обдумал и понял, что они должны расстаться, и лучше сделать это сейчас, как это ни неприятно, чем сделаться несчастными на всю жизнь.
Почему? Почему они должны сделаться несчастными?
Наверное, она спрашивала его об этом. Наверное, она также спросила его что-нибудь в том роде, почему не сделал этого раньше, а не сейчас, когда уже приглашены гости. Или, когда куплены кольца. Или, когда его родители дали добро. Аргументы ничего не значили, она хваталась за любой, как за соломинку. Наверное, я поступил как последний негодяй, сказал он, но другого выхода не было.
Он умел принимать решения – что было, то было.
Тогда я выслушала его историю спокойно. И лишь оставшись одна, плакала, не зная толком, отчего.
У влюбленных слезы текут легко и целительно.
До внезапного насильственного разрыва я не знала, что влюблена. Со мной не случилось того, что называется любовью с первого взгляда. Случилась любовь со второго. Все происходило постепенно, страсти не одолевали меня. Я оставалась спокойной и веселой – ровно до той минуты, когда он объявил мне, так же, как той своей невесте, что мы должны расстаться. Но я не была ему невестой. А кем? Хорошей знакомой? С хорошими знакомыми не поступают так драматически.
Разрыв спровоцировал любовь. Что имеем, не храним, потерявши, плачем – материнская поговорка, которую раньше сознание обтекало, обрела реальный смысл. Лишь когда отнимают – становится понятно, что отняли. С женщинами так часто бывает.
Может быть, его отношения со мной попали в ту же колею, что и отношения с той девушкой? Получалось, что он как гоголевский Подколесин, мечтая о женитьбе и страшась ее, в последний момент выпрыгивал из окна. Ни о какой женитьбе между нами не шло и речи. Я не заговаривала – он ни намеком не обмолвился. Хотя я все больше привыкала и привязывалась к нему. Теперь надо было отвязываться и отвыкать.
Удар был слишком тяжел.
Слава тебе, безысходная боль!
Умер вчера сероглазый король.
Мой сероглазый король