Причащенные любовью. Елизавета Ожогина
с раскрасневшимся лицом присела на пуфик в изножье кровати и залилась звонким смехом.
– А что, маменька еще не вставали?
– Нет, не вставали, да и думаю, не скоро соизволят. Вы ведь правильно сказали, что сегодня бал, а перед балом нужно как следует выспаться, чтоб во время танцев не уснуть! – наконец перевела дыхание горничная.
– Ах, Катюша, это в Екатеринбурге порой можно было уснуть на балу от скуки, а тут столица! И маменька сказала, что там будет о-о-очень много народа!
Елена снова рассмеялась, а потом проскакала в гардеробную, примыкающую к ее спальне, и окинула взглядом наряд, приготовленный к балу. Платье было пошито из матового гладкого атласа молочного цвета. Лиф его был отделан россыпью перламутровых мелких жемчужин. Пышная юбка мягкими складками спадала до пола и была чуть длиннее, чем это было принято в современных веяниях моды. Никаких кружев и бантов, лишь маленький букетик из белых розочек немного сбоку на талии. К этому наряду предполагалось надеть нитку жемчуга и жемчужные сережки-капельки; прическу они с матушкой также обсудили.
Ах, как не терпелось Елене начать собираться к балу! Как хотелось поскорее окунуться в атмосферу праздника и радости! Ведь сегодня будет ее первый бал в столице, и это обстоятельство очень сильно волновало княжну. Тем более что этот бал будет последним перед началом Великого Поста. И потом до самой Пасхи можно будет попасть разве что на небольшой дружеский вечер к какой-нибудь графине или в театр.
– Вы бы легли, да еще поспали, барышня! Ведь десятый час всего. Или вам уже завтрак принести?
Елена взглянула на часы: и правда всего лишь двадцать минут десятого. Эх!
– Нет, есть я еще не хочу, да и спать, пожалуй, тоже. Я лучше почитаю. Ты иди, Катюша, я тебя попозже позову.
– Как угодно, Елена Андреевна, – и Катя вышла из комнаты.
Елена взяла книжку, забралась в постель, взбила подушки, устроилась поудобнее и начала читать, но мысли ее были далеко. Девушка никак не могла сосредоточиться. Перечитав предложение в пятый раз и так и не вникнув в его смысл, княжна вздохнула и отложила книгу. «Нет, – подумала она, – так не пойдет. Читать и не понимать, что ты читаешь – немыслимо! Такого со мной еще не было!» Она выбралась из постели и подошла к окну.
В воздухе кружились легкие искристые снежинки. Город давно проснулся, и по набережной то и дело проезжали экипажи. Было морозно, но солнце уже по-весеннему пригревало, и местами снег начинал подтаивать под теплыми смелыми лучами.
Зимний Петербург в этом году был необычайно красив. Могучую Неву, а также реки и каналы в самом городе сковало льдом. Городские улицы были покрыты снегом, деревья в парках стояли как волшебные заколдованные истуканы, замороженные ледяным дыханием Снежной Королевы. Все веточки казались словно вылитыми из стекла и выглядели хрупкими. Воздух был сухим и прозрачным, морозным и очень ароматным. Пахло свежестью. Пахло зимой.
Мысли