Бывший. Мой несносный босс. Саяна Горская
без удовольствия протягивает стаканчик Тимуру.
– Ну команда мечты! – расплывается в кошачьей улыбке Мирон.
– А вы что, ходите и всех тут угощаете? – стреляет глазками Олеся.
– Не всех. Только самых симпатичных!
– О, какой вы льстец, Мирон Юрьевич!
Закатываю глаза.
Боже! Можно мне уже уйти отсюда?
Тимур смотрит, не открываясь, на меня. На его лице привычная маска холодной сдержанности и отстранённости.
О чём ты думаешь? Что варишь в этом своём бестолковом котелке?
– Валерия Игоревна, пройдёмся?
Вздыхаю.
– Конечно.
Мирон Юрьевич подаёт мне руку, помогая подняться, и тут же занимает моё место.
Строго зыркаю на Олеську, взглядом приказывая ей: «Не шалить!»
Мы с Тимуром идём по асфальтированной дорожке, огибающей пруд. Мимо, поднимая пыль, проносятся самокатчики и велосипедисты.
– Вы следите за мной, Тимур Андреевич?
– Да.
Поворачиваю голову к нему.
Я думала, будет отпираться…
– Валерия Игоревна, договор с контрагентом…
– Нет, – перебиваю я. – У меня есть правило: во время перерыва я не обсуждаю рабочие вопросы. Это моё личное время, которое я провожу с удовольствием для себя.
Тимур пару раз открывает рот, порываясь что-то сказать, но так ничего и не произносит.
Что, лимит доступных для нас тем сводится к обсуждению рабочих процессов? Что ж, тогда и правда лучше помолчим.
Сворачиваем под густые кроны. Солнца в этой части парка меньше, ветер тихо шелестит листьями.
Покой и умиротворение… Был бы. Если бы не Тимур, вышагивающий рядом.
Мне с ним нервно.
Мысли пляшут, а на шее будто петлю затягивают. И вечно не хватает воздуха от удушья.
Молчание тоже оборачивается пыткой. Судорожно подыскиваю тему для разговора, но каждая из них неминуемо срывается в личное.
А нам нельзя в личное.
– Валерия, а расскажите, как вы в «Биолайф» оказались? Это достаточно отвлечённая тема?
– Ваш папа посодействовал. Помог устроиться.
– Я бы тоже мог помочь, – с досадой дёргает щекой. – Но ты почему-то решила к нему обратиться.
– Обращаться не пришлось, он сам.
Единственный адекватный Громов. Ему за произошедшее было стыдно. И он, в отличие от Ольги Захаровны, не морщил брезгливо нос при виде меня, словно я ходячий мешок с протухшими пищевыми отходами.
Он меня уважал. И да, очень помог.
Если бы не он, возможно, моего папы сейчас просто не было бы в живых.
Кстати, сегодня нужно заехать к родителям, привезти лекарства, – задумавшись, ухожу глубоко в себя.
– Лера, осторожно! – выкрикивает Тимур и хватает меня поперёк талии.
Резко прижимает к себе, отрывая моё тело от земли.
С испугу сжимаю бумажный стаканчик, расплескивая на нас кофе, но мы оба этого будто не замечаем. Наши лица близко-близко, и мои подрагивающие губы ловят горячий воздух, который выдыхает Тимур.
Мимо