Населенная Антарктида. Павел Хохлов
как поднимается настроение и что он очень рад видеть своих друзей.
– Теперь в ночную работаешь? – поддержал шутливый тон Петр Сергеевич. – На двух работах тяжеловато будет.
– Жетонов заработает! – протянул Дмитрий. – Может, по карьерной лестнице вверх поднимешься.
Михаил растерянно посмотрел на Димку. Ему не понравилась реплика про карьерный рост, о котором говорил тот тип в карцере. Он понимал, что это совпадение, но было неприятно.
– Начальником стану, про вас не забуду, – отшутился Михаил.
– Нет, серьезно, – не унимался Борис, покончивший с обедом. Теперь он пил горький черный чай без сахара. – Куда тебя водили?
– В камеру посадили.
– За что?
– Сказали для профилактики. Объяснили, что, если будем плохо работать, запрут на трое суток без воды и еды. Там даже толчка нет, чтобы в сортир сходить! Так что парни, лучше работать!
Потом Михаил постарался сменить тему, чтобы больше не возвращаться к этому, тем более его ложные объяснения вроде бы были приняты.
Дни быстро сменяли друг друга. Последний самолет давно оторвался от поверхности, оставив за собой оставшихся с ночевкой на научных станциях полярников. Для попавших в плен ученых уже не имело никакого значения, что они опоздали на последний рейс. Здесь, в глубоких недрах Антарктиды их жизни продолжали зависеть от их трудоспособности и покорности, хотя и это не могло гарантировать им уверенности в завтрашнем дне. Они жили только призрачной надеждой, совершенно ничем не подкрепленной, и поддержкой, когда каждый был готов подставить плечо своему другу, терявшему надежду или впадавшему в отчаяние. Все они прошли через это в той или иной степени, но общий настрой группы и волевые качества закаленных Антарктидой мужчин никогда не позволяли им безоговорочно принять реальность, безропотно отдаваясь воле судьбы. Петр Сергеевич постепенно приходил в себя и сейчас не был таким подавленным, как в первые дни: бессонные ночи, которые он коротал в курилке с сигаретой, погруженный в мрачные мысли, беспокоили реже, что сказалось на его моральном настрое. Чувство вины он запрятал поглубже, понимая, что оно будет ему только мешать.
За это время никого больше не уводили на допросы и не бросали в карцер. Несмотря на монотонный труд в одном и том же месте, незаметно пролетел месяц с момента пленения. Какие только варианты не рассматривали полярники для побега, но ни один из них не был хоть сколько-нибудь надежным вариантом. Это сильно удручало ученых, но они продолжали искать возможности для реализации своей идеи не покидавшей их головы ни на секунду, чем они и сохраняли в себе искру жизни во всей окружавшей их безысходности. В конце концов они пришли к выводу, что побег при имеющихся обстоятельствах невозможен. Был необходим выход в город. Большой город мог предоставить более достойные шансы для побега, как казалось полярникам. Но пропуск так никто и не получил, несмотря на все старания ученых. Им оставалось только ждать, как бы тяжело