Маша. Галина Шульгина
а мое же сердце забило привычный ритм.
Положив ладони с ухоженными ногтями на стол, Светлана Евгеньевна три раза глубоко вздохнула и медленно выдохнула. Затем меня пронзил блеск ее холодных, как лёд, синих глаз. К ней вернулся привычный румянец.
– Чем ты увлекаешься по жизни, Мария? Чем инте…
– Называйте меня "дочка", – перебила я ее.
Светлана Евгеньевна откашлялась:
– Давай оставим просто “Мария”
– Ладно, – пожала плечами я, – Особо ничем не увлекаюсь. Читаю я плохо, пишу тоже. С кулинарией у меня беда, с шитьем совсем дремучий лес. Зато я варю отличный самогон с ягодами рябины. Хотите на свадьбу принесу? Все будут в восхищении и пяными в "дракатан"!
На лице матери Максима заходили желваки.
– Знаете, – продолжала я, как ни в чем не бывало, – если уж совсем честно, наша семья еле сводила концы с концами. Я думала, ближе к зиме будем "сосать лапы", как медведи. Сестра моя может и пережила бы зиму. Она сосет не только их. К счастью, я встретила вашего сына и теперь буду жить обеспеченно и на широкую ногу. Да, любимый? – обратилась я к Максиму. – Ты – мой герой! Пришел и принес с собой надежду на день грядущий. С тобой я с голоду не помру.
Максим посмотрел на меня, улыбнулся и кивнул.
“Подыграй мне, думала я, сделай же что-нибудь. Ты же тоже не хочешь видеть меня своей женой, как и я тебя мужем. Так давай решим эту проблему вместе, здесь и сейчас”. Но он продолжал молчать, глядя прямо перед собой.
– Кстати, – повернулась я к Светлане Евгеньевне, – у вас нет чего-нибудь пожрать? А то у меня сейчас живот к хребту прилипнет.
– А что ты предпочитаешь? – брезгливо скривив пухлые губки, холодно спросила хозяйка дома. Она уже совсем пришла в себя и смотрела на мою макушку убийственным взглядом. Я затаила дыхание, собираясь кинуть последнюю “бомбу”, которая должна была сработать и навсегда отдалить меня от Максима.
Я тогда еще плохо знала своего будущего мужа. Слова матери, брата, друзей и знакомых на него никак не действовали. Иначе меня в этом шикарном доме, в этой роскошной кухни, и за этим столом с итальянской скатертью давно уже не было бы. Меня и во двор не впустили бы. Я находилась в счастливом неведении, не зная о том, что все мои старания довести до белого каления Светлану Евгеньевну сводятся к нулю. И даже если бы я вдруг сняла майку и, подпрыгнув, громко закричала “сиськи”, широко улыбаясь, я ничего этим не добилась бы.
Всё решал только Максим! Всё, что касалось лично его. Оттого он был таким спокойным, и откровенно развлекался с моего “шоу”.
Управлять моим будущим мужем, и то с огромным трудом, мог лишь его отец.
Но как я сказала ранее, я об этом даже не догадывалась, следовательно, верила, что сейчас вылечу из этого дома, как пробка из бутылки шампанского, бросая свою последнюю “бомбу”:
– Да мне пофигу! – ответила я с чувством, распальцовывая пальцы, – Что в рот попадет, то и смокчу. Мои бывшие любовнички… Ой, пардон! Мы ж тут все культурные люди… Короче, они водили меня в разные места. Я всеядна.