Сердце дьявола. Макс Великов
богачи не живут в своих роскошных особняках и виллах за городом. В тепле и уюте. Не вылезая оттуда. Не едят самую лучшую пищу, принесенную на блюдечке красивой служанкой. И воротят носами от одного вида обычного люда. Всех, кого я знал из таких. Напыщенные и эгоцентричные ублюдки.
– Значит, тебе не везло, Люциус. И да, я не могу этого знать. Но, по-видимому, ты их ненавидишь. Презираешь. Считаешь, что они не достойны этого. Или просто завидуешь?
С кухни раздался громкий свист и тяжёлый топот. Через пару минут Роджер подошел к парочке с подносом в руках. Элегантно беря в другую руку хрупкий сервиз, робот поставил напротив студентов доверху наполненные кружки чёрным, только сваренным чаем.
– Ни капли, – сказал Люциус. – Мне нет до них никакого дела. Это их право. Их решение – быть такими. В нашем мире никогда не было равноправия. Люди всегда делились на богатых и бедных, на сильных и слабых. Не мы решаем, где и когда родиться. Судьба сама распределяет нам роли, по которым мы в дальнейшем идём.
– А ты видел кого-нибудь, кто хотел наоборот. Например, из богатого, имеющего в своём распоряжении все, что душе угодно, в обычного, без возможности финансового роста человека?
– Нет. Возможно, за всю историю человечества и были такие, но я уверен, что о таких историях мы никогда не узнаем. И я считаю странными таких людей. Любой человек, даже отрицающий это, подсознательно хотел бы иметь мало-помалу какое-то богатство у себя под рукой.
– Отчасти я с тобой соглашусь. Я тоже считаю таких людей странными.
Герман попробовал пару раз подуть на чай, из кружки которой шёл пар, и заметил, что перед ним совершенно не то, что он любезно попросил сделать.
Герману не хотелось наговаривать на Люциуса, который доверил это дело роботу. Или на Роджера, который ошибочно заварил не тот чай. Возводить такую, казалось, мелочь во что-то большее не имело смысла.
Он считал это глупостью.
Двумя пальцами Герман обхватил ручку кружки. Губой прислонился к верхней ее части, чуть наклонил на себя, но та оказалась еще не остывшей: Ай! Горячо!
Как ударом тока. Он немного дернулся. Часть содержимого вылилось наружу, на прозрачную скатерть. Кончик языка был обожжен, а из выпученных наружу глаз шли искры.
Люциус, посмотрев недовольно на Германа, отодвинул стул назад, взял с гарнитуры немного салфеток и протянул их к нему, чтобы тот смог прибрать за собой.
– Спасибо. Извини, что так вышло.
Снова небольшая пауза нависла между ними. Люциус внимательно наблюдал за действиями своего собеседника.
– Ты сразу показался мне странным. Хоть почти с тобой и не знакомы. Не в обиду. Твоё поведение – это аномалия. И не надо мне начинать сочинять сказки про то, что ты родом не из богатой семьи. По тебе видно жизнь толком не видел. Слишком добрый и наивный. Носом чую, дорогостоящий одеколон так и веет от тебя. Да и к тому зелёный чай пьют исключительно богатые персоны. Так как среднестатистический человек не может себе его позволить. И ты скорее не знал этого по озвученной мной выше причине. Конечно, у меня нет такого редкого и дорогостоящего экземпляра. Просто хотелось окончательно