Правда и другая ложь. Саша Аранго
поисками, он, сидя в своем любимом кресле, полистал «Журнал криминалистической экспертизы», очень незаурядный специализированный журнал, весьма интересно описывавший злодейства. Всякий, кто планирует или уже исполняет преступление, должен читать специальную литературу. В ней много говорится о риске разоблачения в свете усовершенствования криминалистической техники и судебно-медицинской экспертизы. После чтения журнала становилось ясно, что борьба со злым началом в человеке бессмысленна, ибо никакая наука, никакие наказания не могут заглушить в нем биологическую страсть к убийству. Убийства из-за алчности, жажды мести и глупости с точки зрения культурной истории человечества надо рассматривать как естественные причины смерти, как одну из граней «условия человека».
Генри проснулся, когда на панорамных окнах закрылись автоматические жалюзи. Наступил вечер. Генри все сказал Марте. Беспощадно и обстоятельно, как и намеревался. Он специально выбрал жесткий вариант, чтобы облегчить жене расставание.
Послушай, дорогая, начал он, я тебя оставлю, потому что хочу теперь не тебя, а другую женщину. Я терпеть ее не могу, но это не играет никакой роли. Я люблю тебя, но ты давно перестала быть для меня незнакомкой, и наша любовь теперь – это только дружба. Наши отношения всегда были дружбой, я не мог презирать тебя настолько, чтобы просто тебя желать – любовного пыла между нами больше нет, да, собственно, его никогда и не было. Эта другая женщина моложе и красивее тебя. Ты ее знаешь – это Бетти. Да, как нарочно, это именно Бетти. Она стала моей добычей, моей музой, моей рабыней, и я презираю ее всей душой. Мы с ней соучастники, она возбуждает во мне животные низменные инстинкты, я обожествляю ее ноги и должен при этом рассказать о ней, чем причиню тебе боль. Мне и самому больно. Пойми меня правильно, я продолжаю испытывать к тебе нежнейшие чувства. Я почитаю тебя как святую, я всегда хотел охранять и защищать тебя, и я делал это, насколько это было в моих силах. Но теперь между нами встало еще одно препятствие. У Бетти будет от меня ребенок. Ты не хотела детей, как и я. Я не могу себе представить, как буду воспитывать ребенка; ты же знаешь, как выводит меня из себя детский плач, а все дети только и делают, что не переставая кричат. Но так сложились обстоятельства. Я благодарю тебя за все, и будь уверена, что всю оставшуюся жизнь меня будет мучить совесть.
Жена едва слышно выкрикнула его имя, когда Генри заговорил о ребенке, а потом в дом словно ворвалась морская волна и унесла Марту с собой.
Генри с трудом встал с кожаного дивана, правая нога онемела, и он растер ее, чтобы восстановить кровообращение. Потом он подошел к окну и посмотрел на безмятежные поля. Море исчезло.
Генри, хромая, вышел в кухню, чтобы сварить себе ристретто. Эта дьявольская сила должна была унести прочь его, а не Марту. Ему было действительно больно от всего того, что он наговорил жене. Ведь все это была неправда. Почему он не говорил об уважении и благодарности, о восхищении и любви, которые он как никто другой питал