Альманах «Истоки». Выпуск 16. Группа авторов
себя как явление русского искусства. На это есть ряд причин. Я не останавливаюсь на самой внутренней из них, т<ак> сказать, природной, что мы суть русские люди, люди, воспитанные Россией. Это лежит в самой основе нашего искусства.
Дело в том, что нынешний этап развития искусства ещё немыслим вне конкретных национальных форм. Может быть, искусство «космополитическое» по содержанию, для «космополитической» формы ещё нет достаточных исторических оснований.
«Письмо о восьми странах» – превосходная вещь. Комплименты ей не нужны. И ты знаешь, что мы привыкли говорить друг другу любую правду.
Целую тебя и жду новых писем.
Твой Д.
P.S. Праздновал я довольно бурно – после этого даже болел три дня. Получил маленькую медаль.
Д
<На письме-треугольнике:>
П. П. 57872-А
С. Наровчатову
__________________________
П. П. 42264 Д. Кауфман
<Три штемпеля с датами:>
17 11 44
18 11 44
4 12 44
<Штамп:> Просмотрено военной цензурой 06550
Это отношение Д. Самойлова к моему отцу продлилось до конца его жизни и было взаимным. Более того, оно в какой-то мере перенеслось и на меня. Когда несколько лет спустя, я обратилась к нему с просьбой принять участие в книге воспоминаний о Сергее Наровчатове (в чём принимала горячее участие редакция журнала «Новый Мир», и сама идея была, и, позднее, сбор материала именно бывших коллег моего отца), Давид Самойлов ответил мне письмом, которым я могу гордиться. Сама книга вышла в 1990 году: «С. Наровчатов в воспоминаниях современников», Москва, Сов. писатель. С моими воспоминаниями Давиду Самойлову дали ознакомиться ранее, в какой момент, я не знаю. Приведу его письмо, с которого и началась наша недолгая переписка. Хотя лично с ним я была хорошо знакома задолго до этого, и он даже пытался однажды помочь мне в одном актёрском мероприятии, совершенно независимом от моего отца. И, после его ухода из жизни, я посвятила ему стихотворение, которое назвала «Свет со стороны». Его творчество мне очень близко. Это был человек очень деликатный, с постоянным мягким чувством юмора, удивительно комфортным в общении. По крайней мере, таким он был для меня. В их общей молодости, моя мать, Нина Воркунова, оценила его очень высоко, когда он ещё никому не был известен, ещё до войны. А теперь, наконец, приведу его письмо ко мне.
Из Письма поэта Давида Самойлова Ольге Наровчатовой, дочери Сергея Наровчатова
27.11.86
Пярну
Дорогая Оля!
Спасибо за письмо. Сам давно собираюсь написать тебе, ибо часто думаю о Сергее, ты – его живое продолжение. Нет только привычки с тобой говорить. Надо бы её завести.
Хотел похвалить тебя за воспоминания об отце. Это лучшее, что о нём написано. Сам я никак не закончу начатого. Несколько раз принимался, а всё не получается. С таким же трудом пишет Лена Ржевская, но она, кажется, ближе к результату.
Мне бы хотелось описать Сергея в контексте с людьми, с которыми