3 к 1. Против себя. Эйприл Сэвен

      Я с трудом побеждаю закон гравитации, что едва ли не тянет мою челюсть к полу.

      Он расслышал наш шепот или прочитал мысли? Если первое – ну и локаторы! А второе – этот голос в связке с пресловутым взглядом… Бежать бы отсюда скорее, пока пол под ногами не треснул.

      Мне не нужно оборачиваться, убеждаясь, что это он: блондинистый демон ленивой поступью шагает в нашу сторону.

      Мы с Милли почти одного роста, когда на ногах у нее, как сегодня, стремящиеся к потолку каблуки. Парень уже возле нас, и я стою, наполовину прикрывая Рамирес. Возможно, поэтому принимаю его нагловатое «приветствие» на свой счет:

      – Сегодня в семь, бронь в «Дон Кихоте». Надень что-нибудь симпатичное и не опаздывай.

      Троица за спиной блондина переглядывается и почти в унисон прячет улыбки. Один даже отворачивается, продолжая подозрительно подрагивать плечами.

      Я стреляю взглядом в подругу, выгибаю бровь в вопросительном жесте и читаю по губам:

      – Золото.

      И тут меня заносит.

      – Странно… Сколиоза нет, кривошеи – тоже. А корона не давит? Наверняка же тяжелая.

      Я осекаюсь, догадавшись, что и взгляд, и вопрос Люцифера до этой секунды предназначались не мне. Когда глаза, напоминающие ледяные айсберги, встречаются с моими, чувство проникновения в голову становится ярче. Я словно «Титаник», который он так отчаянно хочет потопить.

      С достоинством выдержав силу его взгляда, я добавляю:

      – Или здороваться не учили?

      – Какой прикольный миньон. Рамирес, ты где такой откопала? – блондин с ухмылкой оглядывает меня с головы до ног. – А если потыкать тебя между сиськами, ты пискнешь «банана»?

      Нет, придурок, я превращу твои яйца в шакшуку за слишком длинные руки.

      – Выдохни, кроха. Вопрос не тебе: я не встречаюсь со школьницами.

      Школьница? Кроха?! Мне, конечно, далековато до твоего многоэтажного высочества, но не кроха же, в самом деле!

      – С тебя, вижу, пыль прожитых лет сыпется. Взрослый, – я пробегаюсь вдоль рослой фигуры в обратном направлении, и останавливаюсь на светлых волосах. – Ты хоть иногда ее стряхивай. Башка вся седая.

      Оттенок блонда у него приближен к светло-русому, но под яркими лампами дневного света в первые секунды и впрямь показался мне пепельным.

      Глаза Милли то и дело мечутся от парня к его компании. В какой-то момент я улавливаю невысказанную просьбу в ее взгляде, обращенном к инициатору этой сцены.

      – Подвинься, – он бесцеремонно занимает место возле уха Милагрос. – Вдруг у тебя аллергия… на пыль.

      Я отступаю на полшага, избегая