Мисс Райт и идеальный мужчина. Кристина Зимняя
"дорогуш" покочевряжилось еще пару минут и позволило себя убедить, за что я была почти благодарна несносному соседу.
Но только почти!
Из зеркала в дамской комнате, обустроенной в небольшом фургончике, куда я умчалась, едва вырвавшись из когтей гримёрш, на меня взирала сказочная дурочка. Из тех пустоголовых особ, что шляются в одиночестве по лесу, заговаривают с волками и ходят на балы голыми, поверив на слово шарлатанке, навравшей про чудесное платье и хрустальные туфельки.
Губки бантиком, вздёрнутые бровки, носик-кнопочка, россыпь веснушек, кукольные ресницы и румянец, шапка мелких кудряшек – в этой наивной пастушке меня бы и мама не узнала.
Рукава пышной светлой блузы с открытыми плечами были прихвачены у локтей малиновыми бантами. Из такой же ткани были сделаны три пышные оборки, нашитые на черную основу юбки. Корсет, затянутый золоченым шнуром, тоже был черным, а чулки – белыми. Венчали образ поблескивающие пряжками туфли.
Если костюмеры задумывали поглумиться над традиционным персонажем народного творчества, им это удалось блестяще. Если же они всерьёз полагали, что в сельской местности кто-то разгуливает в светлых чулках и в обуви на каблуках, то им следовало бы назначить штраф за незнание предмета. Кроме того, мне было сложно представить себе того храмовника, который позволил бы своей дочери носить такое глубокое декольте и обнажать колени.
Для полноты картины не хватало одного – небесно-голубых глаз. Мои тёмно-карие, почти черные, несколько диссонировали с общим видом. Особенно с тщательно нарумяненными щёчками. Как ни обидно, но сегодня у Алекса был отменный повод для издёвок. Впрочем, хорошо смеется тот, кто смеется последним!
И это обязательно буду я!
Спрятав в сумку сценарий, который планировала начать изучать уже дома, я выглянула из-за двери дамской комнаты и, не заметив поблизости никого из "дорогуш", шустро спустилась по приставной лесенке и юркнула в заросли шиповника. Коварная юбка тут же зацепилась за ветку. Тихонько ругая колючки и дурацкий фасон наряда, я принялась выпутывать подол из плена. И тут… свершилось!
Нет, над съёмочной площадкой не прогремел гром и не сверкнула молния. Башня, старательно возводимая неподалеку мастерами иллюзий, не лопнула с оглушительным хлопком, как это бывает при внезапно разрушенных сложных чарах. Просто подняв глаза, сквозь просветы между ветками я вдруг увидела его – моего идеального мужчину!
Ферран Истэн остановился под дубом всего в пяти шагах от меня и вполголоса отчитывал за что-то невзрачную девицу. Лица её я не видела, но скучного серого платья, мешком висящего на худых плечах, и неопрятно скрученного узла волос какого-то грязного тускло-коричневого цвета было вполне достаточно, чтобы составить общее впечатление. Полуэльф, напротив, был прекрасен. Фотографии и кинофильмы, как оказалось, не передавали и половины его сногсшибательной красоты. Этот излом бровей, эти пушистые ресницы, этот цинизм и вселенская скука на холёной физиономии. А какая мощная фигура, а рост! А голос, звучащий