Память бережно храним. Группа авторов
первый маршал в бой нас поведет!..
Под бодрые слова песни танкисты расправляют плечи, усталость словно улетучивается, глаза всех устремлены вперед, молодость берет свое, забыв все тревоги и волнения, танкисты радостно приближались к столовой, где их ждал вкусный обед.
Курцев подошел к капитану Мазаеву и начальнику штаба Сазонову:
– Товарищ капитан, разрешите обратиться?
– Обращайтесь, – разрешил командир батальона.
– Когда конкретно в мою роту поступят новые танки?
– Скоро, буквально днями, – твердо глядя в глаза Курцеву ответил Мазаев, – 32-я дивизия получила, там по два батальона полностью укомплектованы новой техникой. Теперь наша очередь.
Несколько успокоенный, Борис, козырнув, повел своих обедать. В столовой слышался смех, сыпались шутки, танкисты увлеченно обсуждали новые машины, каждый старался доказать, что он больше и лучше всех разбирается в новых «тридцатьчетверках». Бориса потянуло домой. Уже двое суток он не видел Клаву. Но до вечера еще пришлось много и напряженно поработать.
На Западной Украина в мирных хлопотах и напряженном труде прошел еще один светлый июньский день.
В это утро, 20 июня 1941 года, Борис проснулся очень рано, будильник он не заводил, чтобы не разбудить жену, а просыпаться, когда ему было нужно, он приучил себя еще в училище. Приподняв занавеску, он посмотрел в окно, небо было уже совсем светлое. Сегодня у него выходной, спешить некуда. А завтра им с Кожановым опять предстоит дежурство: ему – по полку, а Алексею – по своему батальону.
– Так-так! Значит, сегодня отдыхаем, – он встряхнул своей пышной шевелюрой, взглянул на мирно спящую Клаву и, выскользнув в сени, взял рыбацкие снасти и вышел из хаты. На крыльце Борис с наслаждением потянулся, играя всеми мышцами молодого, сильного и тренированного тела. Сделав несколько гимнастических упражнений, быстро ополоснул лицо, шею, грудь, вздрагивая и отфыркиваясь от ледяной воды. Надев спортивное снаряжение, пошел на рыбалку.
Было то раннее утро, когда солнце еще не встало, но небо уже светлое-светлое, и на востоке разгорается, заполняя собой горизонт, розово-пестрая заря. Уже видна пышная корона просыпающегося солнца, а само оно еще прячется где-то за горизонтом. В селе встали только хозяйки, да рыбаки – любители тишины и покоя, который можно обрести только сидя на берегу тихой речки и глядя на ясную зелень садов и спокойные воды, в которых уже плещутся вышедшие на охоту щуки.
Держа в руках два удилища, Борис бежит по переулку, и за пятой хатой, утопающей в зелени сада, ему открывается вид с высокого берега на речку Вишню. От предгорья Карпат до реки Сан несет она свои чистые воды.
Внизу, у самой реки, чуть левее полоски камыша, Курцев увидел знакомую фигуру старика в соломенном бриле, надвинутом по самые уши. Он то и дело отмахивается от целой тучи мошкары, летавшей над ним и сидит не шелохнувшись, уставясъ на два поплавка из гусиного пера.
– Доброе утро, диду, – приветствуя старика, Курцев сбежал с крутого берега и подсел к нему.
– Добри