Теорема опавших листьев. Денис Алимов
постоянно озирался по сторонам.
– Нет, ничего.
– А я вот вижу, – Неришев продолжал смотреть куда-то мне за спину, с выражением крайней брезгливости на лице. – Оно постоянно переливается, извиваясь. Мерзкие ножки гуляют вдоль панциря, как волна на экране осциллографа.
Я немного оторопел от столь резкой смены его настроения.
– В записке указано про нижний уровень, получается, на объекте он не один? – в как можно более успокаивающей манере поинтересовался я. Пора было перевести тему, а попутно разузнать поподробнее о месте, куда мне предстояло пробраться.
– Да, их несколько, – успокоившись, подтвердил Неришев, сместив фокус зрения обратно на меня. – С расчетом на то, что там будет храниться, пришлось попотеть. Через разломы и трещины, по которым радиоактивное облако добралось до города и погубило кучу людей, проложили туннель. Вход в него находится на дне оврага, там в склоне капонир. Он оборудован гермодверью, которую, держу пари, с 1962 и не открывали. Это первый уровень. Внутри небольшое помещение с оборудованием вроде насосов и прочего. Спуск на второй уровень расположен там же. Как раз в том месте и начинается нисходящий вниз туннель, ведущий к полости. Внутри нее контейнмент. Как он выглядит, я не знаю. Но не забывай, это в теории. Все, что за гермодверью, не посещалось с момента размещения красной ртути, поэтому обстановка может оказаться иной. Есть вообще ненулевая вероятность того, что входы заблокированы. По идее, они открываются и закрываются простым поворотом штурвального механизма, это такой вентиль посередине двери, но столько лет прошло, его могло заклинить, – он отошел к несгораемому шкафу и принес большую карту, которую разложил передо мной.
– Кроме этих вентилей, двери еще как-либо запираются? – помня о своем невезении с замками решил уточнить я.
– Нет, да и зачем? – удивленно взглянул на меня Неришев, прилаживая карту, которая никак не хотела лечь ровно и все топорщилась помятыми углами. – Их не то что открыть, к ним подойти невозможно обычному человеку. Нет там никаких замков. Гляди лучше вот сюда и запоминай, – он склонился над расправленной картой. – Мы с тобой находимся здесь, а вход вот он, – его палец уткнулся поочередно в две точки находившихся почти на противоположных концах. – Это в той же стороне, откуда я тебя забрал. Придется возвращаться обратно.
– Но, там сейчас нехорошее происходит, – напомнил я.
– Верно, поэтому предлагаю переждать здесь некоторое время, – Неришев потянулся и зевнул, принявшись складывать карту. – И надо поспать. Не знаю, как ты, а я вторые сутки на ногах.
В итоге я устроился на диване, а мой новый знакомый пошел отдыхать в соседнюю комнату, где тоже имелось место, чтобы прилечь. Уходя, он предупредил, чтобы я в одиночку особо тут не расхаживал. «Туалет, если что, в конце коридора. Аккуратнее, там беспорядок», – бросил на прощание Неришев и отправился ко сну.
Отвернувшись лицом к мягкой спинке, я накрылся куском брезента – ничего другого в качестве одеяла здесь не нашлось. Закрыл