Поцелуй в Черной Пелене. Лилил Блэк
это загорелось. Может, небольшая взрывчатка рядом с маслом…
– Возможно, но я думаю, что это было сделано ночью, после закрытия. – Я с интересом смотрю на Пушкина.
– Почему так думаешь?
– Потому, что началось все со штор в зале…
– Окей… что мы имеем? Подозреваемых нет. Свидетелей нет. Примерное время поджога… – Смотрю в документы, которые передал следователь. – Три часа ночи. За несколько часов ресторан превратился в пепел… На какое время назначена встреча с владельцем?
Пушкин смотрит на наручные часы.
– Через час должны встретиться в его офисе на Власенко.
– Поехали тогда, с этими пробками мы будем там не раньше чем через час.
Парни синхронно встали со своих мест и двинулись в след за мной.
Идя по длинному коридору нам на встречу вышел полковник Дмитриев.
– О! Филатова! Ты как? Галицын сказал, что ты отравилась.
– Ой, Дмитрий Иванович, со мной всё хорошо. Я выздоровела. – Отвечаю я, натягивая улыбку.
– Быстро ты… хотя выглядишь не очень. – Мужчина средних лет оглядел меня с ног до головы. Он выглядел как типичный полицейский: полноватый, лысоватый. – Может, тебе отлежаться? Ты какая-то замученная, выглядишь, мягко говоря, паршиво.
Не люблю, когда лезут в душу, а ещё когда комментируют мой внешний вид. Вроде бы ничего такого, но бесит. И разговаривать с ним не хочу. Это ведь он предложил отправить меня в этот чёртов клуб в качестве «разведчика».
– Дмитрий Иванович, а вы знали, что некоторые самки пингвинов занимаются проституцией – совершают половой акт в обмен на камешки для строительства дома. Хотя иногда они просто обманывают самца, заставляя его думать, что у них будет секс, а затем убегают, как только получают камешек. – Цитирую заученный со школы текст. Мужчина смотрит на меня с недоумением. Его глаза широко раскрыты, а брови приподняты.
– Это ты сейчас к чему?
– Я к тому, что… – перевожу взгляд на наручные часы, – нам пора, у нас встреча с владельцем сгоревшего ресторана. Увидимся позже. – быстро говорю я и, развернувшись, иду к выходу, пока он не опомнился. Из груди вырываются неконтролируемые смешки. Я маскирую их под кашель. Позади слышу шаги своих ребят и, как только оказываюсь на улице, начинаю громко смеяться.
Парни подходят, посмеиваясь.
– Как всегда! Он забыл о чем с тобой говорил!
– ДИД никогда не отличался скоростью мышления. – Успокоившись, я иду в сторону патрульной машины. – Так, Пушкин за рулём, у меня ноги болят после каблуков. – Быстро придумываю оправдание. Вообще всё тело ноет, особенно ноги. Хотя неудивительно, после всего, что я пережила.
Мужчина без вопросов садится за руль. Все остальные занимают свои места, и мы выезжаем с парковки.
Поездка занимает около сорока минут. И всё это время я думаю о Черкасове и прошлой ночи. Что будет дальше? Что мне делать?
Мы остановились возле стеклянного, многоэтажного здания.
– Это все офис?– Спрашивает Ибрагим.
– Ну как видишь… идемте.
Нас