Альбион. Освещая тьму. Милана Райн
хриплым и мужчина пару раз кашлянул, подставив к рту кулак.
– Прости отец, я вышла подышать воздухом, но там был редкий том со стихами и я не смогла удержаться, – начала оправдываться девушка, приблизившись к отцу. Тот устало покачал головой, отодвинув для дочери стул. Её место было между ним и молодым князем.
– Надеюсь она не доставила вам слишком много хлопот, Эрик, – обратился Джонатан к блондину, подняв на него уставший взгляд серых глаз, – иногда моя дочь забывает, как должна вести себя юная девушка в приличном обществе.
Отец говорил совершенно спокойно, но Мелисса буквально чувствовала его раздражение, в каждом движении.
– Сэр, прошу вас, не беспокойтесь. Ваша дочь не доставила мне ни каких неудобств, – Эрик занял свое место за столом, но позволил себе опуститься на стул, лишь когда присутствующая дама опустилась на свой, а затем продолжил:
– Уверяю, вас мистер Морган, ваша дочь само очарование. К тому же, девушка интересующаяся книгами и искусством в наше время настоящее сокровище. Все чаще встречаются леди, что желают взвалить на себя едва ли не мужскую ношу, или же и вовсе ничего не представляющие о жизни. Так что я думаю, вам стоит гордиться ею, а не отчитывать.
В этот же момент слуги стали подавать ужин, вот только Эрику подали лишь крепкий чай, да бокал красного вина. Он не ужинал, это слуги успели запомнить, но сидеть перед пустой тарелкой было бы не вежливо, поэтому мужчина и попросил чай.
Джентльмены немного обсудили деловые вопросы, Джонатан ещё раз поблагодарил за помощь с долгом.
– Вы на долго в наши края, мистер Вигман? – вдруг подала голос девушка, когда пауза в разговоре двух джентльменов затянулась, – слышала вы прибыли в столицу из далека, – слегка улыбнувшись проговорила волшебница.
– Мелисса, где твои манеры?! – Возмутился отец, снова бросив строгий взгляд на дочь.
Эрик жестом попросил Джонатана успокоиться, а затем без какого-то ни было раздражения поспешил ответить:
– Думаю, что да, – лаконично ответил мужчина, на первый вопрос, – А что касается моего приезда, то за месяцы войны, я много где успел побывать. В столицу вернулся с севера, как раз там засела одна кучка этих идеалистов чистой крови. Не совсем удачно, как видите, – он левой рукой, в перчатке, показал на свой шрам, – но все могло выглядеть куда хуже.
– Шрамы, это символ героизма, проявленного мужчиной, хотя и не всегда, – спокойно отозвалась мисс Морган и подняла взгляд на князя, словно изучая его реакцию, ища мельчайшие проявления эмоций, за маской аристократа.
– Бывает и так, что одни напоминают своему владельцу о трусости, проявленной на поле боя, в то время как другие являются напоминанием о подвиге, – ни чуть не смущаясь продолжала она.
Мистер Морган на мгновение взглянул на дочь, но выражение её лица совершенно не изменилось. Он хорошо воспитал девушку, и она с лёгкостью надевала на себя маску чопорной аристократки, пряча за ней свою истинную суть.
Эрик слушал внимательно, не перебивая,