Охота на крокодила. Эдуард Власов
тут же принялись вытаскивать из грузового отсека картонные коробки средних размеров. Они выгрузили на причальный бетон два десятка картонок и стали по очереди заносить их на судно. Из «Ниссана» вышел пожилой таможенник, прислонился спиной к своей машине и стал безучастно наблюдать за разгрузкой. На трапе моментально возник затор – рабочие с коробками вклинились в работу «живого» продовольственного конвейера, организованного деловитым коком.
– Эй, мужики! – закричал на японцев Семенко. – Вы что, слепые?! Мы же грузимся! Что вы тут таскаете, а?
Японцы в комбинезонах, явно не балующие себя вечерними курсами русского языка, продолжали молча делать свою работу, не обращая ни на Семенко, ни на его славянских кули никакого внимания.
– Я что говорю вам, а?! – продолжал выражать недовольство повар. – Куда вас японский бог гонит, а?!
На поясе у Ежкова запищала портативная рация, он щелкнул тумблером приема, и из динамика донесся голос Кротова:
– Анатолий Палыч, скажи кулинару нашему, чтобы притормозил. Пускай наши гости загрузятся, а уж потом он свой сельдерей в маринаде заносить будет.
– Понял, Виталий Евгеньевич! А как насчет таможни? Чего этот бычок стоит и не телится?
– Не беспокойся. Коробочки через таможню уже прошли, декларация тут у меня.
Кротов сверху помахал Ежкову белой бумажкой.
– А таможенник для проформы приехал.
– Эй, Котлетыч! – крикнул старпом Ежков. – Тормозни своих мясорубов! Перекурите пока! У японцев дел на три минуты! Слышь, Летеха? Поставь пока свой мешок и подыши морским воздухом!
Бригада Семенко покорно приостановила работу, а японцы в комбинезонах продолжили слаженно заносить на судно свои коробки.
– А что это за имя такое у это вашего парня – Летеха? – спросил я у Ежкова.
– У Лешки? – ухмыльнулся Ежков. – Да его фамилия – Майоров. Ну, до майора-то он вряд ли когда дослужится, а вот лейтенант для него в самый раз. Тем более что он еще и Алексей у нас, то есть самый натуральный Леха! Он же Летеха.
– А Котлетыч почему?
– Да это шеф-повар наш.
– Да, я с ним уже встречался сегодня.
– Ну а как еще повара назвать можно?
– Не очень понятно, но, конечно, к профессии подходит больше, чем, скажем, Аспириныч или Бензиныч.
– Да он у нас, вообще-то, Глебович по батюшке – Егор Глебыч. В начале навигации, в конце апреля, как он у нас плавать начал, мы его Хлебычем звали. Ну, Егор Хлебыч, короче. Он же Семенко, из украинцев, а для них это «хэканье» – норма жизни. Ну, а уж потом для краткости или не знаю для чего там мы его в Котлетыча переделали. Он, кстати, классные котлеты из свежей кеты делает.
– А что за коробки загружаете?
– Да это Като что-то с собой берет… Вы насчет Като и его дел у капитана спрашивайте. Я вам не помощник в высоких материях. Тут все вопросы на мостике решаются.
– Пойду спрошу, – кивнул я Ежкову