Под крылом Гамаюна. Книга вторая. Гамаюнов, где Ваша толерантность?. Анатолий Сергеевич Завражнов
и всякие-разные подозрения подтверждены. Но только меж собой, повторюсь. А в самом деле… Кто б сказал. Ладно, я коротко. Вы, Глеб, и сами небось поняли за короткое время баронства, что людская зависть безгранична. Да вы и сами, ваш род, на этом обожглись. И больше всего удачливости или успехам других завидуют бездельники. Всякие, но особенно наглые и опасные – среди благородных. Вот к таковым мы относим род Коростелёвых. Что они сами-то делали, чем, собственно, занимались? Да ничем! Непонятно, как титул с землями получили. Впрочем, предки у этих, может, и были достойными людьми. Лет десять тому как на нас обратил внимание Коростелёв Филарет – один из братьев. С разных сторон подъезжал, чтобы хоть каким-то боком прицепиться к нашему бизнесу. Типа и деньги готов вложить в общее производство, и рудник с цехом обработки в аренду взять, и помолвку совершить с одной из наших старших дочек, то есть законно породниться – а сколько им лет-то было, гляньте-ка! Много ещё чего выдумывал, пока вовсе не обнаглел и не предложил, точней, потребовал стать нашему роду его вассалами – он-де решил приобрести статус самостоятельного земельного графа, а мы как раз под боком живём. Тут уж мы не выдержали, послали его прямым текстом. Публично на одном из княжеских приёмов. Когда он по пьяни начал там громогласно хвастаться, что, мол, мы к нему с просьбой вассалитета обратились, а он, благодетель, ещё думает. Я его тогда на поединок вызвал. Он отказался, позорник. А через неделю где-то мы тут собрались отметить семейный праздник. На том всё и кончилось. Как нам теперь его не подозревать? Хоть и нету доказательств никаких. Хотели было после суда его встретить, да куда там! Скрылся на своём Урале. В канцелярии нам тихонько шепнули, что они с Никоном туда перебрались как раз после того давнего скандала с несостоявшейся дуэлью. Типа от всеобщего позора. Не знаю…
– А как же…
– Вы о наших рудниках, небось. Ага. Тут тоже непонятно. Само поместье, как выяснилось, какому-либо отчуждению не подлежало, пока не имелось доказательств нашей гибели, но об этом вы знаете. А вот рудники с производством всё же очутились в руках Коростелёвых под началом двоих младших сыновей старшего графа. Наши родовые семьи сразу ушли с насиженных мест, а что без них можно сделать? Пока видим, что что-то добывали как сырьё, его и продавали. Только, когда мы тут появились, все наёмные работники как один, исчезли, молодые-то графы под судом… И конечно, мы как бы теперь не шибко опасаемся, что Филарет с Урала возобновит свои притязания. Но если он виноват в наших бедах…
– Понятно, – задумался Глеб. Рассказывать о Никоне он пока не собирался, но и упускать из виду союзника тоже не дело. – Не считаю, что судом и наказаниями дело завершилось. Месть – она везде месть, это свойство очень может быть присуще Коростелёвым. Потому я с тех уральцев тоже глаз спускать не собираюсь. Так что давайте договоримся безо всяких обязательств, что если будут появляться новости в этом