Одно и тоже. Неутешительные выводы. Владимир Нефёдов

      По ночам меня гложат сомнения.

      Может жизнь на земле умерла?

      На кануне читал я Есенина,

      А мне снились одни облака…

      Наверху тягомотина белая,

      Растянулась в тот самый канун,

      Как черёмуха в дым ошалелая,

      Повздевала на ветки свет лун.

      А под небом лишь сырость зелёная,

      А вокруг чернота, чернота…

      Эх ты память моя затаённая,

      Что же прячет твоя глубина.

      Может вести теснились какие-то,

      В этом сумрачном мраке тоски,

      Или чья-та витала фамилия,

      Где не видно буквально ни зги!

      Видно смерти кусок не застенчивый,

      Откололся от старости лет

      И теперь словно мрак переменчивый,

      Ищет святость в сознаниях бед.

      Помолюсь я рассветам сиреневым,

      Чтоб они просыпались и шли,

      Чтобы даль, что воспета Есениным,

      Нам дарила лишь синие дни!

      Равноденствие русской природы,

      Никому, никогда, не понять!

      В ней заложены миги свободы,

      И подсчитана каждые пядь!

      Руководствуясь мерой тщеславья,

      У неё филигранный статут!

      Он за гранью того пониманья,

      Где нет меры библейских причуд!

      Непочатая истина взоров,

      На природный предмет бытия!

      Это фауна божья и флора,

      Рай того, что не славит себя!

      Погружение в сладостный омут,

      Лихорадит всегда организм.

      Ноты разные в воздухе стонут,

      Разрушая заоблачный нимб.

      Мысли тут же всю важность теряют,

      Улетая куда-то за грань,

      В заповедные прелести рая,

      Или в адскую сыпятся дрянь.

      Ограниченной кажется вечность.

      Будто время усилило бег.

      Порождая немую беспечность,

      Словно град или мартовский снег.

      Кожный зуд переменчиво сводит,

      Ощущений разрозненный миг.

      Сырость чавкает гадостью в плоти,

      Отсекая позорный блицкриг.

      Неизбежный конец непредвиден,

      Он возникнет с обоих сторон.

      Словно призрак на праведной дыбе,

      Распластавшись в мученьях ничком!

      Что тормозит, то, что вроде не надо?

      Что проявляется, а не должно!

      Из моего, так сказать звукоряда.

      Крови моей разжижая вино.

      Может дорога свернула негоже,

      Прячась за спинами разных людей

      И прочертила мне рану на коже,

      В виде сокрытых судьбою ночей.

      Перетекая неистовой страстью,

      Жизнь всё коверкает может сама?

      Или тропинка загробного счастья,

      Вьётся вокруг словно шёлка кайма.

      Мысли чужие, как мухи витают.

      Я отгоняю