Вёсны и осени. Сборник стихотворений. Сергей Краснобород
холодов.
Он застыл под мутным небом.
будто бы на всё готов.
Пятна чёрные прохожих
движутся туда-сюда…
Мы как прежде жить не сможем:
будешь тужиться – беда.
Время не ползёт, не гонит.
Каждому – своя тропа…
Чистый снег укутал город.
Старые следы пропали.
Сможешь – протопчи дорожку.
Шанс один – сейчас и здесь…
Бог смеётся понарошку —
сыплет с неба благовесть.
«Гомель меняет обличье, как проститутка платье…»
Гомель меняет обличье, как проститутка платье:
вместо бус уникальных домов —
монисто рекламных штампов.
Будто циничный богатый «папик»
поманил в объятья
из транс-сексуальной Европы
или олигархических Штатов.
И нам, людишкам, уже никуда не деться —
бородки надо отращивать, зауживать пиджачки.
Гомель пораньше иных наслаждался детством.
А ныне моду ему навязывают чужаки.
Пластиковый интернет
выхолащивает мозги и души.
Специализированные роботы
программируют жизни бег.
И Гомель меняет обличье, чтоб выглядеть лучше
на карнавале безумцев в очереди на Ноев ковчег.
«Большой Игрок тасует карты…»
Большой Игрок тасует карты.
Халдеи подают коньяк.
Партнёры тупо, без азарта,
гадают, кто из них «дурак».
На окнах – графика решёток.
Швейцар у входа – как Харон.
Мелькают партии без счёта
под музыку для похорон.
Статисты расставляют «птички»
против имён узнавших крап,
подсчитывают соль и спички
и обсуждают теле-храп.
Снаружи где-то – шум и пенье,
а здесь всегда игра идёт.
И остановленное время
надежды юности жуёт.
«Игра. Карнавальные пляски…»
Игра. Карнавальные пляски.
Утерянный всуе покой.
В веселье так просто увязнуть.
Так просто не бредить тоской.
Не думать о смерти и муках,
не знать о страданьях чужих.
Играть заставляет наука
о том, как спокойней прожить…
Под наблюдением
Мы с рождения под наблюдением:
то родители, то Большой Брат.
Приключений переплетением
всякий жизненный путь богат.
Мы с рождения под наблюдением —
что в Кейптауне, что в Караганде.
Видно каждого поведение
и в бою, и в труде, и в беде.
Мы с рождения под наблюдением —
что дитя, что юнец, что старик.
У смотрящего хватит терпения.
Он ко всяким безумствам привык.
Мы с рождения под наблюденьем.
Осознавшему ясен итог:
кино-видео-изобретения
никогда не покажут, как видит нас Бог…