Династия для одного. Мария Михайловна Мансумова
роль слабого и безвольного. Пусть все думают, что он не представляет угрозы. Что он ничего не может. Но придёт время, и он возьмёт своё. Он обязательно вернёт величие Турции. И его народ снова будет смотреть с гордостью, высоко подняв голову. И никто не посмеет вступить на их землю без разрешения.
А пока пришлось смириться с тем, что британские войска высадились в Константинополе. Генерал Милн приказал разоружить все турецкие части в городе. Многих депутатов разогнали, кого-то – арестовали. Оккупанты пришли, как к себе домой, и даже не пытались проявить уважение. Мустафа Кемаль ворвался во дворец, став свидетелем происходящему. Вахидеддин понимал его ярость. Причины есть. Султан понимал, насколько взбудоражен этот офицер, но объяснять, что толкнуло на подписание перемирия, не стал. Вахидеддин не хотел, чтобы Мустафа Кемаль узнал, насколько уязвимым он оказался и как легко его сломали. Больше этого не повторится. Теперь султан готов к тому, чтобы всеми силами бороться за независимость страны. Но не открытой войной. Сначала нужно посмотреть, как будут вести себя участники войны после её официального завершения.
– Мы выждем, подготовимся основательно и нанесём сокрушительный удар, – говорил султан. – То, что мы планировали – слишком поспешно и рискованно. Ты лучше меня понимаешь, что шансы на успех запланированной операции были не значительны. Да, тяжело всё это видеть. Тяжело терпеть. Но мы затаимся, засядем в засаде. И когда жертва расслабится – нападём.
Вахидеддин откашлялся, почувствовав лёгкую тошноту от озвученного им сравнения. «Как этот проклятый Милн», – подумал султан. Ему неприятно обманывать Кемаля, выдавая всё за экстренную стратегию и точный расчёт. Но выбора нет.
– Я подписал распоряжение о твоём назначении в Министерство обороны, паша. У тебя будут широкие полномочия. И предоставлю всё для готовности к отстаиванию независимости нашей родины.
– Если вы позволите, – заговорил Мустафа Кемаль.
Его глаза так яростно сверкали, что Вахидеддин от испуга не смог произнести и слова, а только кивнул, разрешая продолжать:
– Я смогу исправить сложившуюся сейчас ситуацию. И назначение, о котором вы говорите, как нельзя кстати и поможет мне в этом. Но если вы отдадите мне в жены дочь вашу, Сабиху-султан, я буду говорить и действовать не только как солдат, создавший себе репутацию и завоевавший преданность людей на войне. Я буду представителем правящей династии и верну уважение нации к вам. И поведу народ в предстоящей войне за независимость.
Вахидеддин смотрел на стоящего перед собой мужчину и поражался его энергетике. Огонь, пылающий внутри Мустафы Кемаля, настолько силён, что султан не сомневался и секунды: он не просто поведёт людей за собой в войне. Он выиграет эту войну. И все, что задумает – воплотит. Но принимать такое поспешное решение Вахидеддин не мог. Сабиха, будучи султаншей, свободна в своём решении выходить