Иллюзия контроля 2. Екатерина Владимировна Близнина
На деле же книжка представляла собой перечень сложных слов, которые автор пытался перевести на обычный язык, но не слишком в этом преуспел. Я успела дочитать до слов, начинающихся на букву «С», в частности узнала, что «Саботаж – есть умышленно злонамеренное поведение субъектов, имеющее цель противодействовать исполнению ими своего долга, но при этом подаваемое как истое стремление выполнять требуемые функции». Тяжело вздохнув, я заложила указательным пальцем место, где читала, и пролистала пару страниц вперед, чтобы узнать, что такое «субъект».
Впрочем, прояснить этот вопрос мне так и не удалось. Я услышала тихие щелчки поворачиваемого механизма с заданным числовым кодом. Тр-р-р-р, чик. Тр-р-р-р-чик. Тр-р-р-р-чик. Тр-р-чик. Скорее всего, первая цифра меньше пятерки, вторая больше, третья посередине между вторым и первым значением, а четвертая всего на две единицы больше или меньше третьей. Информация бесполезная, так как код от магических экранов во дворце постоянно меняет Служба безопасности, но тренировать слух – одно из важнейших занятий для того, кто живет в тенях. Как и подбирать коды для замков.
Экран, отливающий зыбким перламутровым маревом, исчез. Дверь в кабинет распахнулась и впустила раскрасневшуюся, взлохмаченную и явно раздосадованную принцессу. Она заметила меня не сразу, а когда увидела, помрачнела.
– Ты еще здесь? Заняться нечем?
Я закрыла книгу и придала лицу выражение виноватое, но честное. Личное обращение вместо официального – скорее хороший знак. Сегодня убивать меня не собираются.
– Вы включили экран, – вежливо напомнила я.
– Он сам включился… Впрочем, тебе полезно посидеть под арестом. Ты втянула меня в неприятности, – колючим голосом отбрила мои оправдания Эсстель. Она обошла меня по дальней стенке и рухнула в кресло, как подстреленная птица, всем своим видом олицетворяя крайнюю степень усталости. Хотя глубокие тени, залегшие под глазами, невозможно было списать на хорошую актерскую игру.
Что-то неуловимо изменилось в принцессе с тех пор, как она побывала с дипломатической миссией в соседней империи О-Диура. Вернувшись на праздник середины зимы, Эсстель избегала общения со мной, а я работала с королевскими портными, чтобы сшить для себя удобную и практичную одежду. Мы жили в разных мирах и редко пересекались до тех пор, пока вчера она не попросила меня об услуге, а сегодня – поприветствовала свернутой газетой по макушке.
Письмо в кармане напоминало о себе жесткими уголками. Я ощупывала глазами каждую черточку на лице Эсстель, будто придирчиво смотрясь в зеркало. Наложило ли на принцессу видимый отпечаток общение с ренегатом или я просто внушила себе, что он есть? Можно ли призвать в свидетели против наследницы её заострившиеся скулы, упрямо сжатый в ниточку рот и жёсткое выражение глаз?
Я поняла, что брови сами собой ползут вверх, образуя на лбу горестную складку, повторяя мимику принцессы.
«Прячь лицо под платком, я не могу смотреть, как ты все повторяешь за мной», –