Муунган. Сердце нового мира. Эмма Ласт
отвесил еще один глубокий поклон, и только потом поставил на край трюмо серебряный поднос с простым белым конвертом, на котором, тем не менее, стояла печать с гербом Муунгана – скрещенные перо и долото поверх раскрытой книги.
Ирмина перевернула письмо и оскалилась: печать была сломана. Значит, Кимиран уже в курсе.
– Ты доложил отцу? – спросила она, и слуга молча кивнул. – Плохо.
Ирмина бросила конверт на поднос и собрала густые черные волосы в хвост.
– Пусть накрывают к ужину, я скоро спущусь.
Хиск ушел так же бесшумно, как и появился, а гиана поджала губы и достала из конверта сложенный втрое листок. Белая бумага, совершенно обычная, канцелярская, без приятного пальцам бархатца и отдушек, которыми так любили пользоваться правящие дома Хаэкона.
Экономия в чистом виде, но разве пристало выказывать аристократам столь кощунственное пренебрежение? Она вздохнула и, расправив листок на коленях, прочла:
“Уважаемая гиана Ирмина Вúскард,
сообщаем, что в ответ на Ваше прошение о выдаче разрешения на посещение Муунгана с целью установления дипломатических и научных связей между Муунганом и Хаэконом принято положительное решение. Срок пребывания не должен превышать трех месяцев с момента пересечения границы.
Дополнительно сообщаем, что в аудиенции с Есиром великим зодчим Вам отказано. Однако, научный совет Муунгана будет рад видеть Вас в числе докладчиков на пятой ежегодной научной конференции девятнадцатого числа этого месяца в шесть часов пополудни.
Все необходимые документы предоставят Вам на границе в установленное для приема время. Позаботьтесь о том, чтобы явиться заблаговременно.
С уважением, квота безопасности границ Муунгана.”
Отказано без объяснения причин.
Ирмина бросила письмо на поднос и выудила из конверта жетон чуть меньшее ее ладони: герб Муунгана с иглой на оборотной стороне. Она должна будет носить его все время пребывания в мегаполисе.
Гиана попробовала булавку на остроту, и на подушечке большого пальца выступила алая капля крови. Она криво усмехнулась и слизала ее языком, а потом прицепила к платью чуть выше груди.
Взяла в руки расческу и перекинула хвост на плечо. В черной вьющейся густоте ее гривы мелькнул и исчез белый волос. Ирмина наклонилась к зеркалу и пропустила пряди сквозь пальцы, пока он снова не показался.
Тогда она подцепила седину длинными ногтями и дернула, зашипев от боли. Вместе с белым волосом в ладони оказалось несколько черных прядей, и Ирмина поставила в уме галочку: успеть перекрасить волосы до поездки в Муунган.
А там, может быть, удастся среди прочих вопросов, закрыть и этот. В конце концов, то, с чем не могла справиться магия Иве, возможно, будет по зубам науке Муунгана.
Она открыла ящик трюмо и поставила перед собой маленькую деревянную шкатулку, которая досталась ей по наследству от бабушки, а той, в свою очередь, от ее бабушки, которой, по слухам, ее подарил сам Харгануду.
Шкатулка была вырезана из ветви самого Иве и, в отличие от темно-бордового убранства спальни Ирмины,