Наука ненависти. Фронтовые репортажи Великой Отечественной. Михаил Шолохов
и – тягу сюда…
– Так, значит, вы пропуск узнали?..
– Узнал, товарищ младший лейтенант.
– Вот это здорово. Молодец вы, Редков. Давайте обогрейтесь у печки. Дневальный, поднимайте людей!.. Редков, а вы хорошо по-фински говорите?
– Как они говорят, так и я говорю.
– А если большой разговор придется вести?
– И большой разговор можно.
– А если вы будете командиром взвода ихних разведчиков?
– Как это, товарищ младший лейтенант?
– А вот так: взвод ваш из лапуасского батальона. Ходил на нашу сторону в поиск. Подзаплутал. Вышел в расположение соседей.
– Надо обдумать. Может, и выйдет.
– Думайте, думайте… Пришли, с часовым встретились. Столковались. Узнали, какая там часть стоит. Спохватились, что именно командиру той части у вас пакет есть, срочный, секретный, в собственные руки. Ну?..
– Есть, товарищ младший лейтенант. Если надо, можно попробовать.
– А если не поверит, прикладом его по лбу – «язык» будет, и то хлеб.
Александров вышел из землянки. Разведчики толпились под соснами, подгоняя лыжи, вполголоса переговариваясь.
– Готовы?.. Вот что, товарищи. Задание нам – разведка боем. Редков подслушал финский пропуск. Попытаемся спектакль егерям устроить. Каски оставить в землянке. Халаты запахнуть хорошенько, чтобы пуговицы советской не видно было. Марлевые наличники спустить и не поднимать до команды. Оружие и гранаты держать наготове. И молчать. Мы – финская разведка. Командует взводом Редков, а вы около меня держитесь. Без моей команды ничего не делать. Открывать огонь по моему свистку. Понятно?..
Обошел строй разведчиков. Все в порядке. Стоят готовые к выходу – все белые, как привидения. Поди различи их, какой они армии. Подошел к Редкову. Оглядел с головы до ног. Спохватился:
– Чуть не проморгал! Нельзя вам в валенках. Давайте-ка сменимся.
Сел на пень, стянул с ног желтые финские офицерские пьексы. Отдал Редкову в обмен на валенки.
– Пошли!..
Ночь выдалась мутная, беззвездная. Редкими хлопьями падал снег. Хорошо пригнанные и смазанные лыжи скользили ходко, почти бесшумно.
В который раз отправлялся взвод в ночную разведку, а опять все по-новому.
Миновали передний край своих. Снежные окопы между деревьями. Часовые в тени. Молчаливые замаскированные «максимы», застывшие темными пятнами между присыпанных снегом веток.
Кончился нахоженный, расчерченный лыжнями снег. Впереди – белая целинная простыня, рыхлая, неисхоженная. Лыжи головных глубоко уходили в рассыпчатую снеговую толщу. Тихо. Только где-то слева, далеко в лесу, потрескивали редкие винтовочные выстрелы.
Поднялись на высотку, густо заросшую молодым сосняком. Редков замедлил шаг, прошептал Александрову:
– Приготовиться надо. Сейчас спустимся под горку, и часовой будет…
На ходу вытянулись тремя цепочками, по отделениям. Редков вырвался вперед