Тени в темных углах. Гроза над крышами. Александр Бушков
Долговяз. – Счастье твое, что Учение не преподают лекциумом в Школариях, иначе ты бы не только сов не заработал, но и под розги попал бы… Но в мироустройстве-то ты сведущ, что не раз доказывал и в Школариуме, и совсем недавно – здесь… Великий Гаремат Корарий совершил свое открытие, будучи…
Тарик легко закончил:
– …будучи озарен благостью Создателя, возжелавшего его посредством открыть созданиям своим истину.
– Именно! – Долговяз значительно воздел указательный палец. – Благость Создателя была причиной, а не придуманные человеком розги! Дерзостно и сравнивать! Теперь понял?
Тарик даже испугался. И не без запинки выговорил:
– Вы хотите сказать, Титор, что Наставник Филодош… – Он с трудом заставил себя выговорить жуткое слово: – Еретик?
–Тс!– Долговяз огляделся.– Это политесное[11] слово, но на людях лучше его лишний раз не произносить, мало ли что кому втемяшится – и оправдывайся потом… Вот что я думаю: сей Филодош для этого самого… ну, ты понял… все же мелковат. Не тянут его слова на то самое… зато вполне подходят под «злоязычное вольнодумие, задевающее Создателя», точно тебе говорю. А это опять-таки сурово подлежит… Теперь, сдается мне, ты окончательно понял, чему был ушеслышцем и даже очесвидетелем. Вот так и сталкиваются юные Школяры с суровой прозою жизни. И наконец, Филодош закрыл испытания без общего пения псалма нумер шесть «Возблагодарю Создателя за пролитый на меня свет знания». Так ведь?
– Так, – сказал Тарик, пребывая мыслями в смятении. – Я сам удивился было, а потом подумал: может, так только в Школариуме полагается учебный день завершать, а тут другие порядки…
– Порядки везде одинаковы, Тарик: и в Школариуме, и на квартальных испытаниях, и на градских. Как полагаешь, верно я догадался, что Филодош больше думал об обеде? О тешении своей бренной утробы, а не о прославлении Создателя?
– Пожалуй что, – согласился Тарик, сам державшийся того же мнения.
– Рад, что ты меня понял и проявил похвальную рассудочность, – прямо-таки умиленно сказал Долговяз. – И что же теперь должно воспоследовать? Я тебе помогу. С мироустройством у тебя тоже отлично обстоит. Гончие Создателя есть…
– …есть лучезарные витязи, ежедневно и еженощно преследующие ереси, злоязычное вольнодумство и черное колдовство.
– Молодец! И долг каждого искренне любящего и почитающего Создателя…
– …помогать им в сем нелегком труде, невзирая на опасности, могущие воспоследовать, ибо не может быть страха у того, кто встает на защиту Создателя.
– Истинно! Вот и надо встать на защиту Создателя пусть даже скромными усилиями пера и чернил. Говоря приземленно, Тарик, нужно писать бумагу Гончим Создателя.
Тарик сказал серьезно:
– Титор Кардош, я и не представляю, как такие бумаги пишутся, не представляю даже, где Гончих искать…
– Зато я представляю и где искать знаю, – ободряюще похлопал его по плечу Долговяз. – Все это возьму на
Политесный – приличный (от «политес» – приличие).