Тойво значит «надежда». Лидия Гортинская
как проклятая, а отдыхать? Попробуй, тебе понравится. Бросай тут все и уезжай. Погубишь себя на работе, и никто тебя и не вспомнит. Сдохнешь, и все.
Вероника кивнула, попрощалась и вышла в коридор. Теперь ее путь шел на кухню.
Там шеф-повар Франческо орал на смеси русского и итальянского:
– Мама миа, как я могу работать тут?! Он паста переварить! Вся паста испорчена! Невозможно! Минуто, считать минуто, стоять у плиты и не ходить никуда, варить пасту. О, белле Вероника, мне надо сос, персонал испортил…
Тут он прыгнул к одному из поваров, который резал помидор, выхватил у него нож и помахал им в воздухе:
– Кто помидор резать так? Он течет! Весь течет! Сок помидор должен давать вкус салат, а не доска. Резать! Вероника, я не мочь так.
– Франческо, успокойтесь, они сделают все как надо, вы руководите ими. Все знают, что вы лучший в мире повар, налейте кофе и сядьте, не надо так бурно реагировать.
– Розетка искра, я – искра. Но я сделать, как вы говорить, белль.
Он налил себе кофе из своего термоса и сел на стул, что-то бурча.
– Не переживайте, они сами все приготовят. – Вероника заулыбалась ему и жестом уточнила, какой блок розеток не работает. Оказалось, именно тот, куда включалась овощерезка.
– После часа все починят, – заявила она, выходя из жара кухни.
В зале ресторана было много народу, шел завтрак. Марата за стойкой не нашлось он не вышел на свою смену, вместо него стоял его напарник Артем, который не успевал один обслуживать завтрак.
– Я тебе помогу, – сказала Вероника, взяла фартук и встала за стойку рядом.
– Спасибо, – улыбнулся Артем. – Я не могу Марату дозвониться. А еще из бара пропала бутылка «Клико». Вчера вечером была, я точно помню, а сегодня нет. Ее не продавали, мы с парнями забились: кто ее отгрузит гостю, тот снимает банк, а в банке у нас десять тысяч. Никто не предъявил прав на выигрыш. Надо бы камеры посмотреть, а? Куда бутылка делась? Вы же знаете, она сто тысяч стоит, не хочется из зарплаты выплачивать.
– Посмотрю, – пообещала Вероника, протирая рожок кофемашины. Потом она достала из холодильника пачку молока, проверила на ней дату и поставила вариться капучино.
– Вероника Сергеевна Лисина? – услышала она снова тот самый вкрадчивый голос мужчины, который был в холле. – Можем мы поговорить? Это очень важно.
– К сожалению, я сейчас занята, может, позже? Надо, чтобы завтрак закончился хотя бы.
– Хорошо, тогда можно мне американо? – попросил он, укладывая на барную стойку большую черную папку на молнии.
– Конечно. – Вероника подставила терминал под оплату и сварила кофе. В зале официанты сбивались с ног, отель жил обычной жизнью.
В одиннадцать часов девушка сняла фартук и оказалась в своем кабинете – ноги на каблуках гудели, а она забыла привезти из дома туфли с плоской подошвой взамен тех, которые выкинула вчера. Часть вопросов решилась, но тут Вероника вспомнила, что в одном номере сломался замок. Достав запасной