Пограничье: Мой миф и моя реальность. Маргарита Бельченко
и правда, у нее получится». Я почувствовала, как лицо начинает гореть от всеобщего внимания. Но что-то в словах класс-рука было такое, что я поверила (или просто убедила себя), что я обладаю гипнозом.
И не сразу, в электричке, но я начала пробовать. Сначала с соседкой, на ее младшей сестре.
Мы ходили друг к другу в гости, часто. После поездки я тоже пришла к ним. Маринка напоила меня чаем, угостила печеньем, собственного приготовления (в то время на уроках труда нас учили шить, рукодельничать и готовить). Ее сестра играла, рисовала. А я, рассказав про поездку, сделала вывод:
–А представляешь, учитель сказал, что у меня могут быть способности к гипнозу.
Маринкой тоже овладел азарт, и она шепотом сказала:
– Ух ты-ы-ы! А давай попробуем!»
– На ком будем пробовать?, – сказала я.
– Давай на ней, – указав на сестру, сказала Маринка. – Внуши ей что-нибудь.
Сказано – сделано. Сидит ребенок, увлеченно рисует, свои каляки-маляки. Что же внушить? А пусть она положит карандаши и ей захочется выйти из комнаты…
Тогда же я вспомнила смешной отрывок фильма про «Варвару–красу, длинную косу». Там претендент в женихи Варварушки учился гипнозу два года и три дня: два года учился выговаривать слово «Престидижитатор» и остальные три дня учился гипнозу… Я всегда в этот момент думала: «Значит не так это и сложно то – научиться». «Сказка ложь – да в ней намек» – так всегда говорят.
Делать такие же страшные глаза и вращать зрачками я не стала, но сосредоточенно мысленно проговаривала фразу, глядя в затылок младшей сестре Маринки, Иришке: «Положи карандаш! Положи карандаш!». Не знаю, сколько времени прошло, мы не думали об этом. Вдруг мелкая дернулась, бросила карандаш и испуганно обернулась на меня, жалобно спросив: «Почему?»
Маринка громко воскликнула: «Ух ты! Получилось!!!». Она подтвердила, что во время эксперимента я молчала. А Иришка, эта маленькая, шустрая непоседа, поерзав на стуле, спросила: «Можно я выйду?», – и, получив утвердительный ответ, потихоньку сползла со стула и боком, боком, вышла из комнаты.
Реакция была странной. Пока мы оживленно обсуждали успешный эксперимент, младшая сестра ходила в туалет, на кухню, попить, еще куда-то. Потом так же настороженно спросила, заглянув в комнату: – А можно я заберу свои карандаши?
Мы переглянулись, а Маринка спросила, почему она спрашивает. На что сестра ответила: «Я Услышала, как Рита громко Сказала «положи карандаш» и подумала, что она на меня злится». И добавила, что у нее болит голова.
Мы ахнули. Ира ушла в другую комнату, рисовать ей расхотелось. Мы еще обсуждали событие, пробовали уже проделать такое с Маринкой, но были настолько возбуждены успехом, что не очень точно получалось.
Вернувшись домой и поразмышляв, я связала эксперимент и головную боль шестилетней малышки. Не знаю почему, но я поняла, что с ней не нужно так экспериментировать.
Другие эксперименты я пробовала на сверстниках, но или они были