Новогодняя полночь Любви. Мария Алексеевна Шаронина
стоял и еле сдерживал слезы, а мама, беззвучно всхлипывая, прижимала его голову к своему животу, обнимая.
Они не винили его в случившемся, а вот я…
– Ты же обещал! Обещал присмотреть! – я, не сдерживаясь, что было сил, оттолкнула его от матери.
Он поднялся во весь рост, возвышаясь надо мной, подобно скале, но меня это не остановило.
– Это все из-за тебя! Ты всегда мечтал о карьере военного! Ты! Не он! – подскочив к мужчине, я била того, как могла, выплескивая всю злость и боль, что съедали меня изнутри заживо.
Он не оправдывался, молча сносил каждый удар, словно заслуженную кару.
– Ненавижу тебя! Ненавижу! – прокричала я, а потом, словно потеряв все силы, рухнула на пол, разрыдавшись.
– Не виноват он, дочка, так распорядилась судьба, – подняв, меня как маленькую на ручки, папа унес меня внутрь квартиры.
Больше Горского я не видела.
В шестнадцать лет, потеряв частичку своей души, почти полгода после смерти Юры я находилась в ужасном психологическом состоянии.
Депрессия, душила меня не хуже удавки, и лишь поддержка родителей и наш переезд в другой город, смогли вытащить меня из болота отчаяния.
С отличием окончив школу, поступила в ВУЗ на юриста, и теперь, работала молодым специалистом в одной крупной юридической конторе.
Забот и хлопот было немало, а самодур начальник, мог такого на придумывать, что порой, хотелось скинуться всем коллективом на киллера.
Но зарплата была достойной, поэтому я закрывала глаза на заскоки начальства.
У самой иногда не все дома.
После смерти брата, с родными тоже отношения не заладились.
Встав на защиту Саши, они не хотели слышать мои обвинения в его адрес. Тогда я крепко на них обиделась, считала предательством их выгораживание Горского. И после наступления своего совершеннолетия, съехала в общежитие от университета. Изредка звонила, набегами приезжала на пару дней, но на все уговоры остаться подольше, отвечала отказом.
И только спустя восемь лет, я начала понимать, что они не вечны.
И того тепла и заботы, что они дарят мне при каждой нашей встрече, мне мало.
Кроме них у меня больше никого нет.
И если вдруг, с ними что-то произойдет, я останусь совсем одна.
Именно поэтому, не желая больше вспоминать ссоры и разногласия, решила отметить Новый год по-семейному, как это было раньше.
Кто же знал, что прошлое, так скоро даст о себе знать…
Глава 3.
Вся жизнь – театр, а люди в нем актеры…
– Тебе еще нужна моя помощь? Или так и будем стоять на середине дороги и играть в гляделки? – спросил меня мужчина, замершую перед ним в ступоре.
– Я с тобой никуда не поеду. Не смею больше задерживать, – словно очнувшись, процедила я, невольно отмечая, что Саша, почти не изменился за прошедшие годы.
Тот же широкий разворот плеч, сильное жилистое тело, которое не скрывало, а скорее подчеркивало надетое на нем пальто. Пытливый острый взгляд грозовых глаз и жесткая линия рта, –