Ты проиграешь, маг!. Анна Сергеевна Одувалова
стоял мистер совершенство. Недостижимый для простых смертных идеал с гнилым нутром. Буду надеяться, что под белоснежной рубашкой и форменным пиджаком у него нет кубиков. Может же быть этот высокий эффектный блондин тощим? Просто тощим. Ни мускул, ни рельефа.
– Ты что от восторга дар речи потеряла? – вывел меня из задумчивости Дрейк. Наваждение спало. Точно, он тощий и хамло. И никакая смазливая физиономия его не спасет от моей изысканной мести за весь женский, обиженный род.
– Нормальный вопрос, – буркнула я и вырвалась из его почти объятий. Итак, вокруг нас начали собираться любопытствующие.
– Как тебя зовут, нахальный красивый рыжик? – Я даже не сразу сообразила, что парень обращается ко мне. Даже ответить не смогла. Не потому, что растерялась, а потому что у меня было столько вариантов, что не получилось быстро выбрать подходящий. Просто стояла и ошалело хлопала глазами. Ледяная статуя уверовал в свое бессмертие или что?
– Кажется, кто-то передумал! – хохотнул тот, кого Дрейк называл Андреасом, и я поняла, речь идет о споре. Даже не стесняются, мерзавцы!
– Может, заткнетесь? – от приятного обволакивающего бархата в голосе не осталось и следа. В интонации Дрейка захрустел лед. – У меня нет привычки нарушать обещания. Кажется, назревала перепалка, поэтому я воспользовалась случаем и сбежала. В любом случае, я узнала все, что хотела.
– Так как тебя зовут?! – услышала в спину и, почти не задумываясь, ляпнула: «Молли!» – надеюсь, соседка меня не убьет. Впрочем, я ее же спасаю. Пусть она меня об этом, и не просила.
Дрейк
– Молли… – Это имя резануло слух. Так, вообще, бывает? Рядом противно заржал Андреас, он меня, конечно, изрядно нервировал. К пятому курсу тихий рыжий мальчик, с которым я сидел в школе, превратился в громкого, наглого и нечистого на руку артефактора. Но дружить мы не перестали. В конце концов, желание убить – это не повод разрывать дружеские отношения.
Сейчас меня, куда больше волновала красивая рыжая заноза – такая яркая и дерзкая, что в толпе не пропустишь. Раньше я ее никогда не видел, значит, первокурсница, как и сестра Рика…
– Серьезно, Молли? – над ухом прошептал Андреас. Впрочем, его шепот слышал весь коридор. Я поморщился. Вот иногда мне казалось, что к блестящей политической карьере готовили только меня, хотя тут учился весь цвет аристократии.
Вот хотя бы Андреас – его отец министр транспорта, мать – известный меценат, создатель благотворительного общества. А сын? Сын изобрел артефакт, который открывает все двери в академии, и если раньше в аудитории можно было попасть только в те часы, когда у тебя занятия, а в другое время печать факультета, которая была у каждого студента на руке, просто не пускала, то сейчас Андреас обогатился, а студенты получили изрядную долю свободы. Но на этом достоинства Андреаса заканчивались. Он устраивал дикие вечеринки, громко ржал, жрал, впрочем, тоже громко и напоминал не сына министра транспорта, а наемника в отпуске.
– Чем тебе не нравится имя Молли, –