.
хмурая физиономия генерала просияла, и он добавил:
– Кстати, Стрелецкий признался, что незаконно отобрал у учёных Бринеров их дом, лабораторию и небольшой бизнес. Всё это ушло в счёт погашения долга, но оказалось, что долг был не настолько большим, чтобы забрать у казнённых всё и ничего не оставить их детям. Ваши родители будут реабилитированы. Ваш социальный рейтинг поднят. Выручка с бизнеса за последний год будет перечислена на ваш счёт в «Голицын-Банке».
Чекалин поднялся, сделал небольшую паузу и произнёс веско:
– Ты помог нам и рискнул, Алексей. А мы не любим оставаться в долгу.
– Дом, лаборатория и бизнес? – ещё раз уточнил я, чтобы убедиться, что не ослышался. – Дом на Белом Озере?
– Нет, – покачал головой генерал. – Этот дом уже давно не принадлежит роду Бринеров. Я имел в виду дом в Трувором Посаде, где жили твои родители.
Чекалин заметил, как я удивлён, и улыбнулся уже не так скупо.
– Жан Николаевич уже подготовил для тебя все документы по восстановлению прав и наследства. Теперь ты и твоя сестра – законные владельцы всего, что я перечислил.
Через минуту передо мной на стол легли документы.
Я нахмурился, бегло изучая их глазами.
Почему Эсфирь никогда не говорила мне о том, что у Бринеров был бизнес, лаборатория и дом? И пусть это не особняк на Белом Озере, но всё же собственное жильё. Причём не в самом бедном районе города.
– Мы предлагаем тебе переселиться туда, – добавил Чекалин. – Охрану обеспечим. Академия, к сожалению, не самое безопасное место, как выяснилось. Но учиться тебе всё равно будет нужно. И по Пути Динамис, и по Пути Сидарха. Мы, конечно, заменим тебе Лавра, это всё-таки голем, а не человек и поэтому…
– Нет, – перебил я его. – Оставьте Лавра. Он хороший учитель.
Чекалин с интересом посмотрел на меня.
– Неожиданно, но ладно. Тогда Лавр обновит твоё расписание с учетом последних событий.
Я поблагодарил Чекалина, но вспомнил ещё об одном человеке, которому хотел бы сказать «Спасибо».
Надо было навестить профессора Троекурова, вернуть долг за кинжал и заплатить за мечи из его музейной коллекции. Оружие из «Мануфактуры Севера» в очередной раз спасло мне жизнь, и я был за это благодарен. К тому же, хотел обсудить кое-что насчёт бизнеса.
Когда я наконец вышел от Чекалина и отправился обратно в Академию, то первым делом проверил Эсфирь.
У двери комнаты стоял «дядя Серёжа», и теперь я мог на него положиться – это был надёжный боец. Жаль, Ипполита рядом с ним уже не было.
Зайдя в комнату, я застал занятную картину.
Эсфирь сидела в кресле и опять изучала документы из чёрной папки, а на подлокотнике сидел Абубакар (я оставил его с ней на всякий случай).
Они вместе напевали песенку.
Абу покачивался на подлокотнике, да ещё и мурлыкал, а такое он делал очень редко, почти никогда, а Эсфирь пела:
– Светит солнце для друзей, для друзей!
– Ура-а-а! – самозабвенно добавлял фантом.
– Подпевает соловей,