Темнейший путь. Алексей Русанов
ворота Хелгена за эти годы остались вполне крепкими, лишь провалилась крыша на надстроенной над ними площадке, предназначенной для лучников. Несмотря на скептическое отношение своих подельников, орк упрямо занялся обустройством казни. Соорудил и прикрепил к перекладине ворот петлю, прикатил откуда-то из глубины развалин старый бочонок для Мордана и даже предусмотрительно притащил скамеечку для себя. С нарастающим отчаянием Мордан следил за всеми этими приготовлениями, лихорадочно пытаясь придумать, как спастись от этой неизбежной смерти. Где-то на краю сознания промелькнула мысль про то, как он забыл соль и так глупо переживал из-за неё. Когда орк одним рывком поднял его с земли и поставил на ноги, Мордан дрожащим голосом сказал:
– Я знаю, где спрятан богатый клад. Я могу вас туда отвести.
Малог задумчиво почесал в затылке.
– Ишь ты! Кла-ад…
– Да бухвостит он всё, – сказала эльфийка, которая в этот момент копалась в котомке Мордана. – Какой клад? Ты его одёжу видал? У него в кармане блоха с голоду удавилась… О! Сыр! Сыра мы давно не ели. Сегодня на ужин эльсвейрское фондю сделаю – пальчики оближете.
Орки опять загоготали над глупой шуткой про блоху. Мордан на минуту смутился, мысленно осматривая свою одежду. Ничего постыдного: безрукавная рубаха поверх исподней сорочки, штаны да ремень – пол Фолкрита так ходит. Ум вернулся к прежней головоломке и мучительно пытался придумать, чем ещё Мордан может быть полезен этим головорезам.
– Я могу вам замки открывать. На дверях, на сундуках. Незаметно, без звука.
Мимо. Жить остаётся всё меньше.
– Я готовить могу, кашеварить на всех!
Тоже не то. Проклятая кашлюнья толкает его в могилу. Кашель? Кашель!
– Я могу тебя вылечить от кашль…
Поздно. Опора ушла из-под ног, петля сдавила горло. Он стал мучительно задыхаться, прямо как тогда, словно опять Болли давит коленом на горло, в глазах темнеет… Что-то свистнуло, мелькнуло в воздухе, верёвка вдруг оборвалась, и Мордан упал, больно ударившись спиной о камни, но продолжал задыхаться, потому что руки оставались связанными, а петля затянутой, он мучительно хрипел, умирая, но вдруг петля лопнула, и он вдохнул полной грудью и задышал, задышал, наслаждаясь сладостью воздуха, понимая, какое это счастье – просто дышать! И лишь отдышавшись, он как-то будто с опозданием увидел и осознал, что эльфийка в один миг вскинула лук, пустила стрелу и перебила верёвку, а потом подошла к нему и разрезала петлю кривым скорняжным ножом.
– Ты что творишь, Белка?! – взревел Малог. – Ты ж мне всю казнь опрокудила!
– Успокойся, Малог. Повесить… кхе-кхе… ты его завсегда успеешь. А я от кашля… кхе-кхе-кхе… уже вторую… кхе… вторую седмицу маюсь. Пусть вылечит, а потом уж кхе-кхе-кхе…
– Верёвку, опять же, испортила, – продолжил ворчать орк, но уже успокаиваясь. – А веревки, знамо дело, на деревьях не растут!
– Это у вас тут на севере не растут. А у нас в Валенвуде – очень даже. Лианы называются, – возразила эльфийка и рывком подняла Мордана и поставила на ноги.
Она развязала