Комиссар. Часть 2. Орудия войны. Яна Каляева
драгоценной шкурой, спас от участи, худшей чем смерть, и доставил в место, оказавшееся для вас совершенно безопасным в конечном итоге.
– Вон оно как, – усмехнулась Саша. – Ладно, черт с ним, с нашим общим не особо-то героическим прошлым. Сейчас вам чего надо? Вы здесь как представитель контрразведки?
– Я более не служу в контрразведке. Я ведь многим рискнул в той нашей маленькой афере – и просчитался. Уверен был, что ваш полковник просто решил от вас отделаться. Не понимал только, отчего таким жестоким способом. Жалел вас, грешным делом. А жалеть-то мне следовало себя! ОГП вцепилась в историю вашего исчезновения, как бульдог. Полетели головушки. Сам я едва успел смотать удочки и понес значительный ущерб. Но это мои проблемы, не ваши. Для вас имеет значение, что я действительно здесь как друг. Потому что другом вам сейчас будет всякий, кто поможет решить проблемы со снабжением. Я знаю два слова, которые заставят биться быстрее ваше революционное сердечко: русский трехлинейный.
– Да, нам пригодились бы винтовочные патроны, – сказала Саша насколько могла небрежно. Вершинин попал в яблочко, пустые патронные ящики уже снились ей. – Но вы-то с чего вдруг воспылали желанием помочь делу революции?
– Тут дело в специфических особенностях военной логистики… Александра, мне всегда приятно вас видеть, но непременно ли мы должны беседовать вот так, на ногах? Вам обязательно держать меня под прицелом?
– Именно так.
– Как вам будет угодно. Желание дамы – закон. Смотрите, я держу руки на виду – только б вы не волновались. Но, право же, я не представляю для вас никакой опасности. Проделать весь этот путь, только чтобы убить одного комиссара… не обижайтесь, но за вашу смерть никто не заплатит суммы, которая окупила бы такие затраты.
– Не заговаривайте мне зубы. Что там с логистикой?
– С военных складов относительно несложно списать массу полезных вещей, – объяснил Вершинин. – Особенно пока идут боевые действия. Ну, вы знаете, все горит, взрывается, постоянно переходит из рук в руки. Подходящая обстановка для того, чтобы списывать любого рода ресурсы и перемещать на, скажем так, неофициальное хранение. Сложности начинаются на стадии сбыта. Спрос, разумеется, есть. Пока живы такие люди, как вы, спрос на боеприпасы и снаряжение будет стабильным. Вот только, к глубокому моему сожалению, не весь этот спрос платежеспособен. А у вас есть связи. Потому, что бы ни происходило между нами в прошлом, теперь мы нужны друг другу.
Саша постаралась припомнить, о чем они с Вершининым говорили в Рязани. В тот момент, конечно, ее больше интересовало, как избавиться от его общества, чем как извлечь из него выгоду. Что она тогда поняла – Вершинин сильнее, быстрее и, самое опасное, умнее ее. Саша понадежнее перехватила маузер.
– После взятия Петрограда мы не досчитались некоторых ценностей из казны, – напомнил Вершинин. – Расследование показало, что многие из них были изъяты по распоряжению ПетроЧК. Добраться до них ни ОГП, ни контрразведке не удалось до сих пор.
– И вы полагаете, я сделаю то, чего