Прыжок в неизвестность. Борис Бейлин
на этом поле гарнизон, он по-украински орал во все горло. Его командные слова «ри2вняйсь, бляды2» звучали как музыка для всех киевских мальчишек, специально для этого заранее собирающихся здесь, где мы с тобой, дурнем, сейчас сидим.
Ося был потрясен. Мало того что он сам с радостью оказался бы на месте папы Даньки, так он не мог даже представить себе, чтобы командир гарнизона способен был такое кричать.
Футбольные матчи с участием киевского «Динамо» были еще одним увлечением Оси. Они с Данькой часто приходили сюда, на площадь, где перед центральным входом на стадион на огромном стенде была информация о статусе команд Высшей лиги. Киевское «Динамо», за которое болел весь город, занимало неплохую позицию, и все верили, что она должна стать чемпионом. О чем тут только не говорил народ! Можно было узнать всё о каждом футболисте, даже то, чего никогда не было.
В день, когда в Киеве был матч, город приходил в волнение, особенно эта его часть. Во второй половине дня весь транспорт, направляющийся к стадиону, был переполнен, а уличные потоки людей имели практически одно направление. Ося и Данька также мечтали наблюдать матч с трибун стадиона, но попасть туда стремились без билета, экономя свои копеечки. Ося знал, что с бокового входа, у Черепановой горы, это будет сделать легче, поэтому однажды они направились туда.
Еще одна особенность всех матчей – это семечки. Каждый болельщик должен был их иметь. В такие вечера семечный бизнес процветал как никогда. Во всех старых домах, расположенных на пути к боковому входу, были подвальные помещения. В них жили люди, перебивающиеся случайными заработками, либо дворники. В дни футбола окошки подвальных помещений оживали.
– Смотри, – говорил Данька Осе, – из каждого окошка старческая сморщенная рука выдаст тебе кулечек жареных семечек, и не за рубль, как обычно, а за 70 копеек1.
– Данька, – не растерялся Ося, – давай возьмем три пакетика, я один при входе на стадион как бы случайно уроню, контролер замешкается, а мы с тобой тут же проскочим.
На входе действительно произошла суматоха, и когда контролер опомнился, друзья были уже далеко.
Трибуны были заполнены, но два места они нашли без труда.
– Смотри за Лобановским, – тоном знатока сказал Данька, – он лихо подает угловой, который, закручиваясь, летит прямо в ворота.
– А как его найти? – только успел спросить Ося, как тут же весь стадион заорал: «Валера, Валера, дава-а-ай». Сидевший рядом болельщик закричал: «Валера, сколько голов тебе папа велел забить?»
Гарик жил совсем рядом со школой, на улице Паньковской. Он был немного озорным парнишкой, чем привлекал Осю. Ося сам был не промах и однажды в классе, смеясь, обратился к своему другу: «Ну какой же ты Гарик? Ты же Панько, не зря же живешь на Паньковской». Всем это так понравилось, что с этого дня к Гарику иначе как Панько никто не обращался.
Это был период зарождения кличек. Пышные кудри
Денежная реформа с 1 января 1961 года сократила всё в 10 раз (зарплаты и цены).