Причудливые страхи. Дмитрий Валерьевич Мечников
Но, при этом переполнил её эмоциями настолько, (всеми этими жгучими слезами, пожарами в груди, перехватыванием горла, горячкой, заламыванием рук, топаньем ногой) что если их убрать, то от повести останется пшик, да и только. Ну, повезло Неточке, её князь в свою семью принял – социальный лифт дал намёк на счастье. Радуйся, развивайся! Так нет, она занялась тухлым самокопанием. В повести есть и другие несуразицы. Перемыльная опера, одним словом!.. Так что, уважаемая, Анна Григорьевна, не копируй плохой персонаж, своей жизнью живи! Всё, меня вызывают в приёмный покой.
«Поумничал и смылся», – подумала я, когда за доктором закрылась дверь.
А теперь, Жорес Геннадиевич, разрешите мне приступить к описанию конфликта, по поводу которого я пишу эту объяснительную. Простите, если пишу слишком подробно и отвлекаюсь. Я попросила нашего фельдшера Бубнилова поправить мой стиль. Очень хочу, чтобы Вам стало ясно, что по-другому я поступить не могла…
Это произошло около трёх недель назад. Поступил вызов от какой-то Мнишкиной Марины Юрьевны по поводу высокой температуры у её ребёнка. Всю дорогу я мучилась ожиданием, что случится страшное, по крайней мере, скучать на вызове не придётся. Скоро Вы, Жорес Геннадиевич, убедитесь, что я не ошиблась. Первое, что я заметила, как только вместе с медсестрой вошла в дом, были девять (!) объёмистых сумок. Они стояли на старте. Формы их были уродливыми. Их нельзя было не заметить, так как об одну из них я споткнулась. Лоб себе чуть не разбила. Я понимаю, что все в больницу рвутся, будто там мёдом намазано, но зачем подвергать травмам медперсонал? Вероятно, их так поставили, чтобы вызвать к себе почтение (так прокомментировал доктор Стерников, когда я ему рассказала).
Ну ладно! Надо было осмотреть ребёнка, лет семи-восьми. Задача оказалась не их лёгких! Паренёк времени даром не терял. Пока мы располагались, он шустро нарезал по комнате четыре круга. Потом ему этого показалось мало, и он забежал медсестре в тыл, и упираясь о её плечи, попытался выполнить «прыжок через козла», но успеха не имел. Решив отомстить за неудачу, он сообщил, что находится на футбольном поле и пнул наш чемодан с лекарствами, взвизгнул, отбежал, прихрамывая, к дивану. И, пока медсестра собирала выпавшие из опрокинутого чемодана лекарства, этот пострел вытащил из-под дивана украшенный комьями пыли пистолетик, прицелился, и попытался меня «застрелить». При этом он прорычал: «Асталовиста, бэби!». Я не упала. Ишь, чего захотел! Тогда он скорчил зверское лицо и попёр на меня солдатским шагом. Приблизившись вплотную, дитятко ткнул меня пистолетом в грудь. (Когда я описала пистолет доктору Стерникову, он сказал, что это немецкий «Люгер»). Он исступлённо крикнул: «Беги палтизан! Шайсе!». Я не побежала, на работе ведь! Тогда он приставил пистолетик к голове медсестры, и попытался взять её в заложники, но она посмотрела на него таким взглядом, что юный террорист бросил пистолетик, взял со стола смартфон и начал съёмку видео. В качестве озвучки он обиженно проканючил: