Картинные девушки. Музы и художники: от Веласкеса до Анатолия Зверева. Анна Матвеева
Рекамье, их брачный контракт заверил нотариус Кабаль. Контракт этот, датируемый 11 апреля 1793 года, представляет собой подробно расписанный свод условий, согласно которому будущая супруга получает в качестве наследства пожизненную ренту, а в случае безвременной кончины мужа – ещё и кругленькую сумму в 60 тысяч ливров.
Приёмная дочь мадам Рекамье, Амелия Ленорман, оставившая любопытные воспоминания о воспитавшей её легендарной личности, писала: «…эта связь всегда была только внешней: госпожа Рекамье получила от своего мужа только имя. Это может вызвать удивление, но не моё дело объяснять этот факт… Г-н Рекамье неизменно состоял лишь в отеческих отношениях со своей женой, он всегда относился к юному и невинному созданию, носившему его имя, не иначе как к дочери, красота которой пленяла его взор, а известность тешила тщеславие».
Жюльетт, судя по всему, знала о том, кем приходится ей господин Рекамье в действительности, – и согласилась на этот брак, поскольку не видела причин отказаться. Конечно же, в таком юном возрасте даже очень умная девушка (а наша героиня была чрезвычайно умна) не может предвидеть всех трудностей, которыми обременит её подобное замужество: Жюльетт чуть ли не открыто благословили на поиски любви и счастья вне брака либо на монашескую жизнь вне земных радостей.
Поначалу всё шло своим чередом, как в Лионе: «муж» баловал Жюльетт нарядами, подарками, обстановкой, она исправно посещала лекции в Республиканском Лицее, будучи одета в простое белое платье, из украшений – только жемчуг. Эта сознательно подчёркнутая невинность, непростая простота сводила с ума Париж – даже Бонапарт, как уже упоминалось, не устоял перед красотой Жюльетт, но она не ответила ему взаимностью, и этого ей не простили. В 1796 году мадам Рекамье впервые выступила «хозяйкой салона» в замке Клиши, который Жак-Роз снял для своей семьи. К ней тянулись самые яркие персонажи эпохи – но мадам Рекамье ценила известность и даже гениальность далеко не в первую очередь. Приблизив к себе смертельно в неё влюблённого Поля Давида – двоюродного брата Жака-Луи, – она сохранит дружбу с ним на полвека, а он станет ей верным рыцарем, помощником, секретарём и конфидентом. Не менее долгие отношения будут связывать Жюльетт с прославленной мадам де Сталь – писательницей, возлюбленной Бенжамена Констана, которую Бонапарт ненавидел так, что запрещал ей жить в Париже. Это о мадам де Сталь, доехавшей аж до России, отозвался с восхищением Константин Батюшков: «Дурна как чёрт и умна как ангел!» Другой отзыв современника – «самая уродливая девица Франции» – ещё менее почтителен.
Баронесса Анна-Луиза Жермена де Сталь-Гольштейн (в девичестве Неккер, дочь министра финансов Людовика XVI) действительно была, мягко говоря, нехороша собой, что не мешало ей крутить страстные романы и сводить с ума самых выдающихся мужчин века. С Жюльетт судьба будет их то сводить, то разводить вновь – несмотря на глубокий ум и мощный литературный талант, баронесса оставалась