Между нами горы. Чарльз Мартин
за ворот рубашки и стал стягивать ее через голову, обрывая пуговицы. При этом он налег на рычаг, сдвинув его право, и самолет развернулся крыльями под прямым углом к земле.
Перед нами громоздилась гора. Ощущение было такое, будто мы – крошка, падающая со стола. Перед самым ударом Гровер умудрился выправить самолет, дернув рычаг назад. Мотор начал терять обороты, скорость упала почти до нуля, и я услышал, как верхушки деревьев царапают нам днище.
А потом, словно он делал это уже тысячу раз, Гровер положил самолет на горный склон.
Сначала со скалой соприкоснулось брюхо, потом левое крыло, в котором что-то хрустнуло и сломалось. Тяжесть правого крыла швырнула самолет на другой бок, послужив нам якорем. Гровер уже успел заглушить мотор. Последнее, что я помню, – вращение, кувыркание, отрыв хвоста, громкий хруст, крик Эшли, лай летящей по кабине собаки. Мне запорошило снегом лицо, в уши ворвался треск ломающихся ветвей.
Еще в мозгу отпечатался тугой зеленый завиток, скользящий по голубому монитору прибора GSP.
Глава 4
Познакомившись с Эшли, которая напомнила мне тебя, я начал вспоминать день нашего с тобой знакомства.
Дело было после уроков. Я стоял на беговой дорожке. Тогда мне было гораздо теплее, чем сейчас. У нас были забеги на четверть километра. Смотрю – возвращается команда, совершившая кросс по пересеченной местности. То есть до самой команды, плотной группы, было еще метров семьсот, но вперед вырвалась одна девчонка.
Ты.
Ты не бежала, а плыла, едва прикасаясь к траве. Поразительная согласованность движений рук и ног, как будто сверху тобой управлял невидимый кукольник. Я уже видел, как ты бегаешь кроссы. Ходили слухи, что большое расстояние – твой конек. Твои волосы были коротко подстрижены, как у Джулии Эндрюс в «Звуках музыки»[9]. Ты без труда перепрыгнула через скамейку, потом через высокий барьер неподалеку от меня. У тебя было поставленное дыхание: глубокое, ритмичное. Взлетев над барьером, ты стрельнула в меня глазами. Ослепительные белки и яшмовые изумруды посередине.
От зрелища твоих раскинутых рук и растопыренных пальцев у меня по животу и по ногам заструился пот. Я услышал собственный голос (я сказал что-то вроде «вот это да!»), а потом я зацепился за барьер и шлепнулся на дорожку. На какую-то долю секунды ты потеряла свою сосредоточенность. Или сделала это специально. Уголок твоего рта пополз вверх, глаза вспыхнули. Потом твои ноги вернулись на землю, изумруды исчезли, сменившись белками, и ты убежала.
Я проводил тебя взглядом. Чаще ты не огибала преграды, а перелетала через них. Земля вздымалась и опадала под тобой, почти не влияя на твои движения вверх и вниз. Ты была сфокусирована, как лазерный луч, но твое лицо не участвовало в фокусировке, жило как будто собственной жизнью. Наверное, я повторил свое «вот это да!», потому что мой товарищ по команде Скотт шлепнул меня по затылку.
«Даже не думай!»
«Что?..»
«Рейчел Хант. Она занята, тебе не светит».
«Почему?»
«Два слова. –
Американский мюзикл (1965 г.) режиссера Роберта Уайза. В главных ролях – Джулия Эндрюс и Кристофер Пламмер.