Лестница совершенства 2: Драконоборец. Александр Светлый
понял, что два сильнейших клана-конкурента будут продолжать строить козни и угрожать клану Люпен бесконечно. Втайне они уже состряпали заговор, и сейчас копили силы, перекупая боевых мастеров у кланов поменьше или организовывали тайные союзы, чтобы в нужный момент объединить силы для нападения и захвата власти во дворце.
Их намерения мне стали ясны ещё на свадьбе. Главы кланов испугались, что я убью их прямо там и сбежали, но лишь для того, чтобы из страха, как это сделал и Ганс Люпен, исподтишка напасть на меня в самый удачный для этого момент.
Я решил не ждать удара в спину и сам пришел к ним. А то, что граждан Южной Флавии незаконно похитили, удерживают в плену и жестоко пытают, стало для меня законным поводом применить силу.
Вот такая арифметика у набирающей силу тотальной тирании. Моей тирании. Власть развращает. Не давая противнику сбежать, я перебил сначала десять, а затем ещё двенадцать человек, а это, по сути, была вся личная охрана, а заодно и личная армия обоих сильнейших кланов в полном составе и небольшая группа мастеров, кого они успели переманить на свою сторону из союзных семей. Нет, я не убивал беззащитных людей направо и налево. А боевым мастерам давал выбор – будешь служить клану Яр или Фагот? Да – смерть. Нет, готов их предать и преклонить колени – свободен.
Половина преклонила колени, вторая половина выбрала смерть. Я уважал их выбор. Презрения не было. Могучие воины, вполне достойные люди со своими ценностями и даже их служение конкурентам – не преступление, но в данном месте и времени они выбрали не ту сторону. Их господа совершили преступление, преследуя свои злонамеренные цели, а теперь в Восточной Флавии существовал один закон – это я. Нет, не Ганс Люпен или его стража. Я – Принц-защитник страны, представляю её щит и меч. Вот и выходило, или я, или они.
Потом настало время расплатиться по счетам тем, кто приказал пленить и лично пытал моих соотечественников. Здесь замарались оба главы клана и все, кто принимает в нём решения. Главы, старейшины, наследники. Убил почти всех, кто находился в момент моего появления в усадьбе. Не тронул лишь прикрывающих собой детей, рыдающих женщин, подростков до шестнадцати, которые были заложниками старших и ничего в клане не решали. Пока они не подрастут, не окрепнут, не смогут угрожать Наварре и нашему наследнику на троне, пройдет время, а это не один год.
Да, это была жестокая, бескомпромиссная борьба за власть, тем не менее, гарантирующая годы будущего спокойствия и процветания клана Кансай и всей Восточной Флавии без междоусобиц. Оставлять клубок ядовитых змей у себя под одеялом не стал бы ни один разумный человек. Но способы нейтрализации сильных противников могли быть совершенно разными.
Самый простой и жуткий – просто убить всех, вырезать их под корень, и так как у меня не было ничего, кроме избыточной силы, я выбрал именно его. Разумеется, в своём, более щадящем варианте. Я не мог убивать тех, кто совершенно ни в чем не виноват. Есть такая слабость. Своей грубой атакой я загнал сообщников заговорщиков ещё глубже в подполье,